Среди нищих духом, толпы обманутых,
когда смолкнет последний телеканал,
среди алчущих слова, рук протянутых
тише гордого памятника я бы встал.
Я бы каждому кинул в москве квартиру,
целлофановой горстью сыпанул серебра,
но в голодный тот год я не дал бы миру
ни единого из своих слов добра
Страждущих на зловонных помоях скуки,
испускающих последний человеческий вздох,
я спросил бы: где Ваш бог майонезный, суки?
Где ваш жиденький майонезный бог?
Не вы ли это кидали рублем в пианиста
из-за блатных столиков харкающих кабаков?
И где были вы, когда поэту-авангардисту
отказывали в редакциях глянцевых лубков?
На последние их стенания несуразные
я ответил бы тихо, улыбаясь во все нутро.
«Уберите, пожалуйста, свои руки грязные
от будущих названий станций метро».