(отрывок из «Книги Журавля»)
...мне всех больней, мои отец и мать
оставят скоро сиротой меня,
и память не захочет поднимать
крыло Журавки, высотой маня.
Ну а пока, река и мой затон,
где мудрость Щуки в камышах живёт;
мечтою пишет свой речной закон,
считая звёзды, мальчик-звездочёт,
где отраженье зеркала в кругах
расходится к заснувшим берегам,
и не в руках, а в крыльях-плавниках
добавит силы времени река,
там мой Журавка в омут головой
с разбега бросится, но будет жив
его спасёт не опыт вековой,
а слёзы золотых плакучих ив.
Река была спасением ему,
он доверял ей, часто ей шептал
слова любви, наверно, потому
она ему дарила свой накал
ответных чувств, и серебристость вод
вела дорожкой лунной по судьбе,
моя Исеть мне открывала брод
в подводный мир – спасительный удел...
Ю.