Что касается смерти и культа смерти
в нашей странной семье, где христианство, черти
и ислам смешались в одно корыто,
и что в землю будет от нас зарыто,
то отделится от пространства жердью.
Что схоронено, то берегут поныне,
если есть земля, значит в ней цветы не
живые, но их же бумажный лоскут
не осыплется, впрочем, семейство роз тут
уступает в своей красноте рябине.
Как и мы уступаем, и нам привычней
возвращаться на место подобно птичьей
стае, и следует, вероятно
(ибо смерть ко времени инвариантна),
закрепить в сознании тот обычай.
Сколь же мало останется в человеке,
если бег во времени - тот же лекарь;
приходящий найдет колею ухода,
в ней же смысл, преследуемый род от рода,
так земле суждено пребывать вовеки.