Тревог и сомнений хлебнувши сполна,
Любовь проросла как трава-подорожник:
Чем злее топтали, тем гуще листва,
И выдернуть с корнем уже невозможно.
В смиренье и боли простившись едва,
Вновь робкой надеждой покой растревожит,
И всуе простое окажется сложным,
В плену ожиданий без света и дна...
Лишь радугой вспыхнет небес синева,
Очнется от спячки поэт и художник,
Не помнит обиды любовь-подорожник,
Нашепчет стихов колдовские слова.
В пыли у обочин от ветра дрожа,
Частенько под маской скрывается ложной,
В постели - рабыня, в душе - Госпожа,
Любовь, неизменно, во всех падежах,
На приступ безумства отчасти похожа,
Хоть нам во спасение свыше дана.