Августовские зарисовки

               
       Кудрявый, рябиновый август, как метко сказал кто-то на стихире. Тепло, но уже не жарко. Более сдержанно светит солнце, стрекочут кузнечики, благоухают травы. На зеленых березовых экранах появились отдельные желтые «пиксели» - осенние листочки. Дует ветер: хлопает дверями, срывает ослабевшие листья и ветки, путает колосья трав, которые созрели, стали толстыми, бежевыми, значительными; тяжело качаются, когда поток воздуха ласкает их, перебирает, наклоняет.
Небо в августе чаще всего белесо-голубое, однотонное, как море в штиль. А иногда небесное «море» густо населенное, принимает в свои многочисленные порты облачные парусники. Бывают облака, похожие на снежные горы, пену небесной стирки, зверей из ваты; редко небосвод выставляет на голубую скатерть белую фарфоровую посуду: чайники, кофейники, вазы, чашки с блюдцами, сахарницы, конфетницы. Небеса словно хотят угостить нас белым чаем, молоком, сахаром, хлопковым медом, рахат-лукумом, пирожными со взбитыми сливками.
Ласточек уже не слышно. А город мой любимый выглядит романтично. Возле Дворца клумба очень напоминает солнце – круглая, вся в оранжевых пышных бананзах, а по краю - ярко-желтые. У Белого пруда фонтан тянет свои струи к вечернему, плавающему в облачном мареве солнцу. А возле Лавры закатное светило зажгло стеклянные фонари, и кажется, что в них горит розовый свет. С Блинной горы видно, как солнце, садясь, спряталось за небольшой светло-серой тучкой, и получился профиль Волошина, который потом рассеялся по бело-голубому мраморному небу. Когда все погасло, на небосклон взошла полная желтая луна. Медовый Спас.
Бывает, если днем веселится ветер, то вечером он стихает, как бы засыпает, и ночью тихо; а иногда наоборот – днем безветренно, а с наступлением сумерек у ветра бессонница. Тогда воздушный странник перебирает пряди берез, словно сыпет бисер из одной миски в другую. На мгновение ночной ветер успокаивается (наверное, дремлет), а потом вновь шепчется игриво с трепетными листьями. В этой неопределенной разнеженности и находится теплый, ночной, звездопадный, августовский воздух…
Однажды утром в небе плыла большая облачная рыба – мелкие белесые комочки пара составили ее чешую, чуть затуманенное солнце – светящийся глаз, рассеяние лучей на облачках образовали нимб вокруг головы рыбы. Может, эта большая белая рыба с сияющим глазом осталась на небосводе от Преображения Господня? Рыба плыла медленно (ведь она же очень большая), но к обеду уплыла куда-то; и стало пасмурно, но тепло, а потом пошел дождь, тоже теплый; и казалось, что голубизна утреннего неба лилась вместе с этим дождем…
В течение суток погода резко меняется с холода на ласковое тепло, поэтому воздух имеет сильный запах свежести, который можно ощутить, даже просто подойдя к приоткрытому окну. Небо ясное и днем, и по ночам. Звезды, моргая, ищут светлую луну, которая истончилась до полукольца; не находят, пугаются, что им одним, таким маленьким, придется освещать темное августовское небо, а потом осмелев, перемигиваются друг с другом, зовут подружек, прыгают и веселятся.
Лета все меньше. Ясени в светло-зеленом золоте сережек, одна ветка рябины красно-рыжая – будто жар-птица села на дерево. Проходящая мимо старушка целует сорванный зеленый лист клена. Может, она осень не любит или с летом прощается?
Если бы я была художницей, я бы написала такие, виденные мной картины:
Молодая мама с коляской, покрытой тонкой белой кисеей; в коляске малюсенький ребеночек, вероятно «Родившийся в августе».
На переднем плане ветви двух лип, образовавшие в промежутке подобие прямоугольника. За ними – освещенные закатным солнцем ветви рябин –«Экран солнечного телевизора».
Мужчина и женщина средних лет, выйдя из машины, направились к своему дому. На плече мужчины – арбуз, в руке – связка лука. Руки женщины свободны. «Август. Вечер».