1. Детство

               
ПРОЛОГ – циклы стихов.

Благослови, Господь на труд стихосложенья!
Хочу я рассказать о городе в степи.
Я был свидетелем и жизни, и рожденья.
Как воплощением в реальности мечты.

Его задумали и строили, и знали,
Что будет он красивым: - город – сад.
Тогда, после войны, об этом все мечтали, -
Стоял в руинах рядом Сталинград.

Я видел, как работали здесь люди,
Какое было вдохновение в труде.
Начну писать, - боюсь, что позабуду,
Позвольте мне в начале о себе.

Мне повезло и я доволен жизнью: -
В моей судьбе спрессованы века.
Я помню диким мир и вечер при лучине,
И голод, нищету, что принесла война.

Родился я, - числа никто не помнил
За три недели, вроде, до войны.
И записали так вот:- с первого июня
Год сорок первый. Ну, давай, живи!

О себе.
Родился я в пещерном веке:- лучину жгли, спал на полу.
Мир первобытный на Планете, волков я видел на яву.   
Вода в реке от рыб бурлила, дубравы мощные росли
И караваны птиц летели, и воды чистые текли.

Я жил в степи:- полынь тюльпаны, как на ладони горизонт.
А ночью звёзды-бриллианты, сверкал, сиял весь небосвод.
Собаки, лошади, отары, верблюды, крики пастухов.
Зимою волки жутко выли, овец таскали из хлевов.

Вошло в меня, - всё это было, впитала память навсегда.
Полынь и степь, - навеки мило. Мои начальные года.
Потом село и речка рядом, да и не речка, а река.
И пароходы там ходили, свои, вращая лопастя.

Я помню Ахтубу и Волгу,- ещё свободны, без плотин.
Весной могучие разливы и Сталинград весь из руин.
Колонны пленных немцев видел, калек на улицах, в пивных.
И взорванных вагонов глыбы. Патроны, порох возле них.

Война в засаде оставляла снаряды, бомбы и ждала.
И в списки жертвы добавляла, срывая зло на пацанах.
Я избежал, но помню чётко, как тол из бомбы колупал
И как в костре взрывались громко:- вой пуль, когда их поджигал.

Всё время очень есть хотелось. По карточкам давали хлеб.
В очередях стояли тесно,- глазами хлеб на полках ел.
И, каждый раз, мечтал в надежде:- «довесок будет или нет?»
И, если маленький кусочек, пока домой нёс его ел.

Тогда всё было очень честно:- до грамма взвешен был паёк.
И продавец чуть-чуть отрезал, в глазах увидев мой намёк.
Его имел я только право, не есть,- за щёку положить.
Сосать, сосать! Как это сладко; - такое чудо долго пить!

Бывало, хлеба не хватало. Тогда, на следующий раз,
Меня пораньше посылали, чтоб место в очередь занять.
И было дело,- помню точно, я чуть однажды не замёрз.
Зимой, в мороз:- укутан плотно, пришёл, был первым, - ну, прилёг…
В сторонке лавочка стояла:- я под неё, - весь как комок.
Уснул, метель всё заметала...
Потом меня отогревали,- я слово вымолвить не мог.

Сурово жизнь меня учила, в любой среде, чтоб выжить смог:-
Терпеть, не брезговать, хоть вещи, хоть корку хлеба, - всё берёг.
Я это выучил, усвоил:- не ныл, не плакал, не стонал.
И, если трудности встречались, я своё детство вспоминал.

Все по другому тогда жили,- в беде и в бедности равны.
И хлеб, и кров тогда делили,- не знаю, с чем сейчас сравнить.
А радость! Цены ниже стали! Отмена карточек! Ура!
Война пугать всех перестала, - в неё играет детвора.

Игрушки сами мастерили, читали книжки мы взахлёб.
Своею жизнью сами жили, - у взрослых множество забот.
И где-нибудь, собравшись стайкой, от страха чуть не онемев,
Про ведьм рассказывали байки и знали:- так оно и есть!
Про твердь небесную старушки, про Бога, чёрта нам плели
И били часто по макушке, когда не так себя вели.

Но годы шли:- учился в школе, чернильницу с собой таскал
И ручку, где перо стальное:- чистописанье познавал.
Беда была, коль промокашку терял иль где-то забывал.
Чернила оставляли кляксу,- ну…единицу получал.

Ещё припомнил, как ходили пешком до города вдвоём.
Еду сестре туда носили, брат старше был и нёс-то он.
А я был рад, что меня взяли, бежал к столбу, садился, ждал.
Столбы одни в степи стояли, на них гудели провода.

Я знал тогда, что телефоны соединяют города
И что людские разговоры в тех проводах-то и гудят.
Ещё был рад, что догадался,- пока брат медленно идёт,
Бегом к столбу и дожидался пока ко мне он подойдёт.

Я отдыхал! Как я гордился, но почему-то под конец
За братом еле я тащился:- всё ж тридцать вёрст в один конец.
Направо степь, - налево речка, высокий яр и лес вдали
Трепещет в радости сердечко:- а что там будет впереди?

И просто трудно, невозможно, что в это время там, в Москве,
Чертили план:- построить город, ну и плотину на реке.
И в этом городе когда-то я буду жить и навсегда
В воспоминаниях, как даты:- степь, город и моя судьба.