Не живется, порой не дышится без тебя давно, хоть убей.
Жизнь мне точно «пропишет ижицу», как прилежный палач-злодей.
Только сон приползает лекарем, коновалом с тупым ножом,
До петушьего кукареканья поит образов купажом:
Тонет время в песке топазовом, рядом лодки гниет каркас,
Многозначно молча: «Завязывай, это было в последний раз»
Любит нянчиться, любит пестовать, как ни рыпайся, ни держи,
Даже если живого места нет у безумной моей души.
Закрываю глаза мучительно плотным веером из ресниц
И иду играть в удивительный, еженощный смертельный блиц.
Помогает справляться с паникой, не решиться с балкона вниз.
Знаешь, честно, я буду паинькой, только ты мне, прошу, приснись!