Мой гид. Третьяков - Святой Павел нашего искусства
Андрей Дятлов 15
Чисто личное мое мнение: купец и промышленник Павел Михайлович Третьяков был святой.
Однажды он задумал создать величайшую галерею современного ему русского искусства. А это может только святой: дело абсолютно безнадежное, потому что все искусство, собственно, было создано до Третьякова. Ведь как и все у нас, судьба русских художников была особенной. Учились они в отечественных академиях или у самобытных мастеров, а потом ехали в Италию, как бы сегодня сказали, стажироваться. А там ты — вечный подмастерье, а не мастер: что ни нарисуешь, уже было создано гениями времен еще эпохи Возрождения! Да и позже тоже, конечно.
Возможно, Екатерина Вторая это понимала отчетливо, когда задумала Эрмитаж. В России тогда гениями были разве что иконописцы. Но какими! Никто в мире не мог с такой аскетической простотой, неотвратимой строгостью, да еще и в обратной перспективе создать чисто религиозные шедевры такой мощи.
Европа, конечно, попыталась это сделать, но в лоб не смогла. Я не возьмусь с пафосом искусствоведа сравнивать иконопись и средневековую европейскую живопись, но, по-моему, все религиозные творения Эль Греко (да даже и Босх с его фантасмагориями!) блекнут перед торопливым взмахом кисти, в общем-то шабашника Дионисия с его фресками Ферапонтова монастыря. Так свободен Дионисий в его Божественных страстях!
Мне кажется, когда Третьяков задумывал свою галерею, он точно и мучительно понял, что держава не может жить без ощущения, что в ней есть гении.
Он искал их. И его стараниями в еще личной галере появились превые картины- Саврасова, Бруни, Флавицкого.
Павла Михайловича даже жаль, ему не повезло. Настоящее русское искусство (необычное, ни на что не похожее!) началось уже после его смерти, перед революцией, когда крошились стереотипы и новые мастера смогли и успели высказать кистью все, что будоражило их ум и судьбу.
Так его галерею, уже после смерти собирателя, пополнили картины мирового уровня. Четкого Репина (но тут просто великолепны портреты), нервного и закомплексованного Левитана (когда талант не приносит денег, он заставляет художника быть уникальным, а Левитан жил просто в нищете), увидевшего непривычного всем Христа Ге и, конечно, Сурикова.
Суриков с его "Утром стрелецкой казни" и "Боярыней Морозовой" вообще, по-моему, стоит особняком в череде Третьяковки. Он единственный из наших художников понял, что такое вызов помазанникам Божьим, и что униженные выше унижающих. При Сталине Суриков с такими взглядами, пожалуй, долго не протянул бы. Вот у этих мастеров действительно есть шедевры, не навеянные европейскими прототипами. Просто в Европе мало кто готов был отстаивать даже в нищете свои мысли и убеждения. Ну не принято у них там.
Потом пришла волна художников, поднятая сломом века (сумасшедший неистовый в красках Врубель, тонкий, почти прозрачный, Несиеров...), мировой войной и революцией. И была рассеяна контрволной соцреализма, который галерей, подобных Третьяковской не оставил, да и не мог оставить.
И все-таки, не ограниченный деньгами, но ограниченный возможностями художников своего времени, Павел Третьяков сумел показать, что русское искусство хоть и во многом вторично, но оно - про человека, а не про Бога, как считалось до него в «высокой» живописи (хотя сам был человеком религиозным и собрал дивную коллекцию икон).
И потому он стал первым меценатом, открывшим частные собрания для просто всех, кто захочет их увидеть и понять, кто, собственно, мы есть? Это как у Державина: «Я царь — я раб, я червь — я Бог!»
Промышленник Третьяков это чувствовал очень остро.
Собственно, про это и вся его галерея. И за этим и надо идти в его Третьяковку.
Ее открытие состоялось 15 августа 1893 , и называлась она тогда «Московская городская галерея Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых».
Вы идете туда впервые?
Я вам завидую!