Karl Marx .(1818-1883). In seinem Sessel…
В уютных креслах, вся тупа, как троглодит,
Беззвучно публика немецкая сидит.
Бушуют шторм и буря ли над нею,
И небеса становятся мрачнее,
Шипят ли молнии, как страшная змея –
Покой важнее для её сознания.
Но стоит солнцу выползти повыше,
Улечься буре, шелест крон услышать –
Она поднимется, заполнив криком дол
И начертает книгу: «Шум прошёл!»
Фантазию разбудит замечательную,
Придаст фундамент теме основательный,
Уверит, что неверным был подход,
Что небеса очистятся вот-вот,
Что встряски Космосу полезны для порядку:
Намылить голову, надрать пожёстче пятки –
Наивна, как младенец в колыбели,
К игрушкам тянется, что слишком устарели,
Пытаясь так понять реальности мгновенья
И небеса и Землю привести в движенье:
Дескать, коль мы б путём идти привычным стали,
И волны тише биться стали б в скалы!
Перевод с немецкого 14.08.11.
In seinem Sessel…
In seinem Sessel, behaglich dumm,
Sitzt schweigend das deutsche Publikum.
Braust der Sturm her;ber, hinueber,
Woelkt sich der Himmel duester und trueber,
Zischen die Blitze schlaengelnd hin,
Das ruehrt es nicht in seinem Sinn.
Doch wenn sich die Sonne hervorbeweget,
Die Luefte saeuseln, der Sturm sich leget,
Dann hebt's sich und macht ein Geschrei,
Und schreibt ein Buch: "der Laerm sei vorbei."
Faengt an darueber zu phantasieren,
Will dem Ding auf den Grundstoff spueren,
Glaubt, das sei doch nicht die rechte Art,
Der Himmel spasse auch ganz apart,
Muesse das All systematischer treiben,
Erst an dem Kopf, dann an den Fuessen reiben,
Gebaerd't sich nun gar, wie ein Kind,
Sucht nach Dingen, die vermodert sind,
Haett' indessen die Gegenwart sollen erfassen,
Und Erd' und Himmel laufen lassen,
Gingen ja doch ihren gewoehnlichen Gang,
Und die Welle braust ruhig den Fels entlang.