Просили плебеи лишь зрелищ и хлеба,
И побоку всё, не сводимое к ним.
Они прогневили и землю, и небо,
И рухнул, бессмертным казавшийся Рим.
А новый плебей жаждет шоу и пива,
Пугает растущий его аппетит.
Когда в потреблении – вся перспектива,
Империя эта едва ль устоит.