ЧАСТЬ ШЕСТАЯ.
НОВЫЙ ПРЕДВОДИТЕЛЬ.
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
ПОИСКИ НОВОГО ПРЕДВОДИТЕЛЯ.
Итак, Тибо почил в родном краю,
Он не успел пойти в поход за Бога,
Но я за всё его благодарю,
Прошу, читатель, не суди ты строго.
Он мог пойти, но вышло всё не так,
Не смог он умереть в бою кровавом,
Не поразил его проклятый враг
И не добился он великой славы.
Теперь же пред баронами вопрос:
Кто их поход святой возглавить может,
Когда Господь в чудесный Рай унёс
Того, кто был и ближе и дороже.
Тогда решили четверо идти
К баронам славной доблестной Шампани,
Которые могли помочь в пути
В походе том, что многим жизнью станет.
Де Монморанси и Симон Монфор,
А также Жуанвиль с Вилландуэном
Пошли, чтобы начать свой разговор
С баронами со славой незабвенной.
И первым был барон великий Эд,
Что многие и Одо называли[1],
Сражался он, достиг своих побед,
Но вместе с тем он видел и печали.
Тогда Бургундским герцогом он был
И был всегда земли своей на страже,
Он был одним из доблестный светил,
Пусть новая глава о нём расскажет.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
ЭД БУРГУНДСКИЙ.
Он много пережил, ешё мальчишкой
Попал он к королю в жестокий плен[2],
Порой, судьба ко всем сурова слишком,
Но только Счастье нам даёт взамен.
Когда война закончилась так скоро,
Отец же Эда стал других верней
И начинает свой поход, который
Его прославит среди жизни дней[3].
А Эд остался с Родиной своею,
Когда отец был средь далёких стран
И получить сумел других быстрее
Он славный титул, тот, что Богом дан[4].
Когда отец скончался в Палестине[5]
Был очень молод славный герцог Эд,
Но только будет править он отныне
В те двадцать семь своих неполных лет[6].
Боёв успешных он провёл так много,
Но не склонял он гордой головы,
Теперь в Дижон к нему вела дорога
Послов, что будут сотни раз правы.
Но прежде чем опишем эту встречу,
Позволь сейчас Дижон мне описать,
А о посольстве поведём мы речи
И с герцогом мы встретимся опять.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
ДИЖОН.
Теперь Дижон, прекрасная столица,
Бургундии волшебной красота,
Врагу страна не сможет покориться,
Пока душа прекрасна и чиста.
Ты сохранил все тайны дней забытых,
Те имена, что так давно ушли[7],
Ты создан был в эпоху неолита,
Что затерялась в сказочной дали.
Ты помнишь племя кельтов и вандалов[8],
К тебе вели все древние пути[9],
Ты в этой жизни повидал не мало,
Но до сих пор тебе дано цвести.
Ты много повидал на свете этом,
Свет церкви нашей[10] и арабский плен[11],
Бывало всё: закаты и рассветы,
И храбрость, и позор людских измен.
Но так недавно стал и ты столицей
Бургундии, что всех других милей,
Пускай былая слава возродится
И помнит мир тебя средь сотен дней.
Теперь же ты послов встречаешь милых,
Что к Герцогу стремятся в этот раз,
Так, видимо, судьба давно решила,
Об этой встрече расскажу сейчас.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ.
ВСТРЕЧА ЭДА БУРГУНДСКОГО И ПОСЛОВ.
Теперь же знай, послы в Дижон скакали,
Чтоб с ними герцог говорить сумел,
Они ему расскажут все печали,
Быть может он поможет среди дел.
Они явились во дворец в начале,
А герцог Эд их выслушал тогда,
И те слова, что герцогу сказали
В истории прошли сквозь все года.
Они сказали Эду очень много:
«Любезный граф, ты видишь всю печаль,
Судьба ведёт нас в дальнюю дорогу,
Но руководства нет и очень жаль.
Погиб правитель доблестной Шампани,
Что должен был вести войска в поход,
Но только сердце биться не устанет
У тех, кто в душах Веру бережёт.
Мы просим Вас сейчас, правитель смелый
Отправиться в далёкий этот путь,
Мы призываем на святое дело,
Что нам дано свершить когда-нибудь».
Ответил Эд им холодно и строго:
«Простите, мне нельзя прибиться к Вам,
Вы все спешите в дальнюю дорогу,
Отвоевать Великий Божий Храм.
Но я не верю в силу нашей рати,
Войска врагов огромны и храбры
И силы нашей никогда не хватит,
Хотя горят во всех Любви костры.
Я слышал, Вы с Венецианским дожем
Свой заключили славный договор,
Его душа всегда с пустыней схожа,
Как можно не понять то до сих пор?
Венецианцы вечно были лживы,
Они обманут Вас и там, и тут,
Пускай и говорят они красиво,
Но их слова не из души идут
Я не смогу пойти, понять сумейте,
Но Вам поможет храбрый Бар-Ле-Дюк[12],
Кузен Тибо, он не боится смерти
И не боится горестный разлук».
Так и ответил Эд послам чудесным,
Ты знай, читатель, речь его права,
О Бар-Ле-Дюке, что описан в песнях
Пускай расскажет новая глава.
ГЛАВА ПЯТАЯ.
БАР – ЛЕ- ДЮК.
Теперь барон, Тибо носивший имя,
Но Бар-Ле-Дюком звал его народ,
Чтобы не путать с лицами другими,
Кто вместе с ним и правит и живёт.
Он славным сыном был Рено Второго[13],
По матери с Тибо роднёй он был[14],
Всегда готов к чудесной битве новой,
И вечно бился не жалея сил.
В наследство получив Брие[15] и Стене[16]
Синьором стал уже в двенадцать лет[17],
Пускай его история оценит
За красоту блистательный побед.
Он с братом поспешил в поход Крестовый,
Но брата очень рано потерял[18],
Он расширять владенья начал снова,
Хоть был его удел не так уж мал.
Он Люксембург так скоро получает,
Женившись на принцессе юных лет,
Но отказался от другого края
Для будущих чарующих побед[19].
Таков был рыцарь, что известен многим,
В ком Веры свет ни капельки не гас.,
К нему теперь послы спешат в дорогу,
О встрече их узнаем мы сейчас.
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
ПЕРЕГОВОРЫ С ГРАФОМ.
Послы примчались к графу очень скоро,
А Бар-Ле-Дюк их встретить был так рад.
Меж ними завязались разговоры,
Что к цели приведёт, на первый взгляд.
Виллардуэн, лишь преклонив колено,
Сказал такие славные слова:
«Любезный Граф, вы век благословенны
Священной Верой, что в душе жива.
Мы знаем Вас, как храброго героя,
Как рыцаря, что всех других сильней,
Прославились Вы Верю святою,
Как воин всех давно ушедших дней.
Поверьте нам, мы очень долго ждали,
Погиб наш вождь, что должен был вести,
Теперь же, Граф, мы все полны печали
И нет вождя для долгого пути.
Мы просим Вас, возглавьте войско наше
И поведите в тот святой поход,
Что будет вечной славою украшен
И в памяти, как роза расцветёт».
А Бар-Ле-Дюк прослушал эти речи
И произнёс слова, что помнит люд:
«Бароны, здесь помочь, поверьте, нечем,
Меня дела совсем другие ждут.
Я б мог пойти в поход, но мне важнее
Священный бой за Родину и кров,
Поверьте, я помочь Вам не сумею,
Хоть за Христа пойти я в бой готов».
Так кончились меж ними разговоры,
Не будем мы сейчас судить о том
И станет во главе похода скоро
Барон, что будет каждому знаком.
Ну а пока мы промолчим об этом,
Мы о другом поговороим сперва,
Пусть о начале рыцарей совета
Нам всем расскажет новая глава.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ.
НОВЫЙ СОВЕТ.
Так два барона отказали
Возглавить славный наш поход,
Послы опять умчались в дали,
Не зная, что произойдёт.
И скоро уже к концу подходит
Тот месяц, когда Граф почил[20],
Тогда прошёл при всём народе
Совет баронов и светил.
Собрал их снова город милый,
Великий, славный Суассон,
Так, видимо, судьба решила,
Таков был светлых дней закон.
Все на совет собрались этот,
Чтобы решить свои дела,
Одной лишь верою согреты,
Что в дальний путь давно звала.
И был среди всех тех баронов
Барон Фландрийский и Эно,
Для славы и боёв рождённый,
Кому быть сильным суждено[21].
Там был Луи, тот рыцарь милый
Граф Шартра и Блуа притом,
Что отмечался высшей силой
И был давно нам всем знаком.
Там был и Жоффруа известный,
Что был Тибо любимый брат,
Пускай о нём не смлкнут песни,
Ведь был он Верою богат.
Там был барон известный очень,
Сен-Поль, что назывался Гюг,
Пускай судьба успех ему пророчит,
Ведь для других он самый верный друг.
Давайте же начнём совет скорее
И слово молвил маршал Жоффруа
Всё то чём он им сказать сумеет
Поведает нам новая глава.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
РЕЧЬ ВИЛЛАРДУЭНА.
Сказал так маршал, боли не скрывая:
«Синьоры, мы собрались в этот час,
Печали прилетели чёрной стаей
И блеск светила нашего погас.
От нас ушёл Тибо, что значил много,
Погиб навек синьор и властелин,
Решил он с нами поспешить в дорогу,
Но вот теперь остался здесь один.
А мы без предводителя святого
Никак не можем поспешить в поход,
Но мы Христу своё давали слово
И наша Вера вечно не умрёт.
Возглавить нас великий граф не может
И Бар – Ле – Дюк нам в просьбе отказал,
Но есть барон, что всех других дороже,
Ведь он достоин всяческих похвал.
Я говорю о том маркграфе милом,
Что правит славным графством Монферрат[22],
Он славится своей великой силой
И был всегда он сказочно богат.
Я знаю, Бонифаций нам поможет,
Он самый чтимый рыцарь среди нас,
Он Верит в Бога до душевной дрожи,
Отправим же к нему послов сейчас
А если Бонифаций будет скоро,
Он место графа с почестью займёт,
Окончим все пустые разговоры,
Пора скорее двигаться вперёд».
Так и решили славные бароны,
Но должен я покинуть их опять
И рыцаря, что был маркграф законный
Сейчас настало время описать.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.
БОНИФАЦИЙ МОНФЕРРАНСКИЙ.
Теперь же Бонифаций, рыцарь милый,
Что славен будет в памяти века
Его судьба и силой наделила,
И щедростью, что очень велика.
Он был в родстве с французскою короной,
С германскою он тоже стал роднёй[23],
Он рыцарь, что для славы дней рождённый
И просто храбрый доблестный герой.
Он крепко связан был с Шампанским домом[24]
И знал Тибо, что умер в трудный час,
Ему война была давно знакома
И Веры дух в груди его не гас.
Его отец был рыцарем когда-то,
Его позвал с собой второй поход,
Но только сохранил он Веру свято
И пленником он умер средь невзгод[25].
А старший брат Гальельмо Длинный Меч
Был графом Яффы, позже Аскалона,
Но смог в душе он Веру уберечь
И был принцессы мужем он законным[26].
Второй же брат, что был крещён Рене
Женат был на другой принцессе тоже,
Но только скоро яд нашёл в вине,
Так Анроником к трону путь проложен[27].
Ещё был Конрад тот любимый брат,
Что сочетался браком с Феодорой,
Но только кто-то был ему не рад
И на Восток он уезжает скоро[28].
Он рыцарь был, достойный всех похвал,
Тир защищал от войска Саладдина
И государем очень скоро стал,
Но был убит он сектою старинной[29].
Сам Бонифаций много перенёс,
И был пленён он под Тивериадой[30],
Но только Веру, словно кустик роз,
Хранил в душе, как вечную награду.
Но плен окончен, Родина зовёт,
Покинул он святую Палестину,
Но только там настал войны черёд
С Ломбардией, Сицилией старинной[31].
Вот Вам синьора щедрого портрет
Что славен будет все века доныне,
Он в песнях и поэмах был воспет[32],
Пускай его удача не покинет.
Теперь же я спешу сказать о том,
Как в Монферрат посольство снаряжали
И как послы покинули свой дом,
Забыв про все тревоги и печали.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.
ПОСОЛЬСТВО К БОНИФАЦИЮ.
Теперь же мы вернёмся к Суассону,
Где проходил блистательный совет,
Но не был там решён определённо
Вопрос о том, кто стоит всех побед.
Там очень долго длились разговоры,
Говорено там было много слов,
И всё решилось, пусть не очень скоро
К маркграфу отрядили здесь послов.
Им грамоты бароны написали,
Отправив в этот дальний, трудный путь,
Пускай не тронут их в пути печали
И свет судьбы не сможет обмануть.
О том посольстве мне известно мало,
Свет не прольётся через тьму веков,
Маркграф посланцев выслушал сначала,
Потом сказал: «Пойти в поход готов».
И двинулся он по полям Шампани,
По Франции в чудесный Суассон
И во главе похода скоро станет,
Так граф, что ради славы был рождён.
Но это будет после, обещаю,
Мне б не хотелось забегать вперёд,
Пускай его ведёт Любовь святая
И Вера та, что в сердце не умрёт.
Теперь, читатель, описать мне надо
Как встретил Бонифация народ
И новая глава сказать нам рада
О том, как дальше всё произойдёт.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.
ВСТРЕЧА БОНИФАЦИЯ.
Граф Бонифаций путь окончил свой,
Он прибыл на совет, что в Суассоне[33]
Собравший тех, кто был ещё живой
И светлой чести вовсе не уронит.
Там были графы из далёких стран,
Простые крестоносцы были тоже,
Все те, кому поход в награду дан
И кто к победе верный путь проложит.
Когда ж узнал весь этот светлый люд,
Что сам маркграф приедет очень скоро,
И ясно стало всем, не даром ждут
Того, кто их избавит от позора.
В тот час когда маркграф прибыть сумел
То выехали все ему навстречу,
Забыв про сотни неотложных дел,
Оставив всю свою печаль далече.
Вот встретились они в урочный час
И почести правителю воздали,
Рыдали те, в ком веры свет не гас
И слёзы те сдержать могли едва ли.
А Бонифаций был ужасно рад,
Что оказали честь ему бароны,
Теперь же мы, читатель, бросим взгляд
На тот совет что был у Суассона.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.
СОВЕТ БАРОНОВ В АББАТСТВЕ.
На утро в монастырь под Суассоном[34]
Собрались те, кто поспешил в поход
И верный граф, для подвигов рождённый
Решил, что войско в бой он поведёт.
Сначала же бароны умоляли,
Просили, чтоб возглавить он сумел
Поход далёкий в сказочные дали
Во имя Бога и великих дел.
Бароны, преклонив пред ним колени,
Просили, чтобы крест принять он смог,
Пускай его душа сей жест оценит
И пусть ему всегда поможет Бог.
Ответил Бонифаций, рыцарь милый:
«Бароны, я готов пойти в поход,
Всё за меня уже давно решила
Та Вера, что в душе моей цветёт.
Хочу принять я знамя Веры нашей
И поспешить к далёким тем краям,
Где город есть, что всех милей и краше,
Я за его свободу жизнь отдам[35]».
Виллардуэн сказал ему на это:
«Возьми же деньги, что остались нам
От графа, что прекрасне был и светел,
Я деньги те сей час тебе отдам[36].
Он говорил про них пред смертью скорой,
А я ему поклялся их сберечь,
Окончим же пустые разговоры,
Пускай хранит нас Вера и Ваш меч».
Так он сказал и Бонифаций понял,
Что от судьбы никак нам не уйти,
Пускай отряд тот чести не уронит
И будет свят средь долгого пути.
Теперь, читатель, мне поведать надо,
Как принял Бонифаций крест святой,
Всё это время я с ним буду рядом,
А ты всегда окажешься со мной.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ.
БОНИФАЦИЙ ПРИНИМАЕТ КРЕСТ.
Маркграф в тот час согласен был
Возглавил смело войско наше,
И был он ярче всех светил,
Баронов всех светлей и краше.
Там был епископ тех краёв,
А также Фульк и два аббата[37],
Все, кто служить Христу готов
И те, кто в Бога верят свято.
Маркграфа в церковь повели,
Что в честь Мадонны создавали,
Ту церковь помнят короли,
О ней забудем мы едва ли[38].
Маркграфу славному к плечу
Пришили крест при всём народе[39],
Я повторяться не хочу,
Как церемония проходит.
Маркграф колено преклонил,
Поклялся долг исполнить свято,
Он стал главою светлых сил,
Что крест смогли принять когда-то.
Но только было решено,
Что он покинет войско скоро,
Ведь ждут на Родине давно,
Зачем пустые разговоры.
Маркграф сказал и слышал люд
Слова, что передать мне надо:
«Всех нас родные земли ждут,
Что наша гордость и отрада.
Решите ж все свои дела,
В Венеции я ждать Вас буду,
Так нас уж много лет ждала
Земля, где совершилось чудо».
Слова его сыграли роль,
Оставим войско мы в покое.
Читатель мой, теперь позволь
Аббатство посетить святое.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.
СИТО[40].
Аббатство славное Сито,
Что Роберт основал когда-то.
В Молеме был, но там ничто
В те времена не было свято[41].
Решил аббатство он создать,
Где дух царил простой и строгий,
Где Веры вечная печать
И к Раю светлая дорога.
И местный граф ему отдал
Долину к югу от Дижона,
Пускай надел тот очень мал,
Но Роберт стал аббат законный[42].
И в двадцать певый день весны
Основан монастырь был новый,
Но вскоре Молема сыны
О Роберте взмолились хором[43].
Ушёл приор и был он прав,
И Альберих[44] здесь стал аббатом,
Он строгий утвердил устав,
В Христа и Бога верил свято[45].
Но только скоро умер он,
Аббатом избран Стефан милый[46],
Что утвердит святой закон,
Как то рука судьбы решила[47].
Так слава об аббатстве том
Распространялась с новой силой,
Он стал для многих отчий дом,
Куда судьба их приводила.
Так монастырь крепчал и рос,
И даже места было мало,
Всем тем, кто верил и всерьёз
В земли небесное начало.
Рождались так монастыри
И орден разрастался снова[48],
Читатель мой, на них смотри,
В них Веры светлая основа.
Читатель, мы с тобой сейчас
Должны к Маркграфу воротиться,
Что ускакал без лишних фраз
Спеша на Родину, как птица.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.
ПРАЗДНИК ВОЗДВИЖЕНИЯ КРЕСТА[49].
Итак, Маркграф в Сито спешил
Приехал к празднику святому,
И в монастырь, что сердцу мил,
Заехал по дороге к дому.
Великий праздник был в тот час,
Креста святое обретенье[50]
И те, в ком Веры свет не гас
Пришли туда в тот день осенний.
Собрался разный там народ
И даже сердце бьётся чаще,
Молитву каждый воздаёт
Кресту, что был животворящий.
Там были люди разных стран
Аббаты, паства и бароны
И светлый крест, что Богом дан,
Всех снова звал в поход законный.
В то время оказался там
И Фульк, чью проповедь услышав,
Все шли спасать великий Храм,
Как подчиняясь воле свыше.
Фульк проповедовал в тот час
В аббатстве, что известно стало,
Свет Веры, что сияет в нас
Походу славным был началом.
Бароны крест смогли принять,
Как будто вечную награду.
Сейчас прервёмся мы опять,
Сказать мне о героях надо.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ.
ЭД ДЕ ШАНЛИТТ[51].
Крест взял барон чудесный Эд,
Что был в родстве с Шампанским домом,
Он был в стихах давно воспет
И не могло быть по-другому.
Пускай, не признан он и что ж[52],
Шанлит считал своим он домом
И отступает злая ложь
Пред тем, кому Любовь знакома.
И он отправится в поход,
Себя не опозорить может
И славу вечную найдёт,
Что будет всех богатств дороже.
Проявит он себя всегда
И мы о нём ещё услышим,
Он будет славен все года
По Вере, что даётся свыше.
Но краток век сынов земных
Умрёт тот рыцарь очень скоро
И даже ветер в этот час затих,
А люди все о нём рыдали хором.
Забудем же барона в этот час,
Опишем же его родного брата,
Гийома, в ком огонь Любви не гас
И та Любовь хранила его свято.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ.
ГИЙОМ ДЕ ШАНЛИТ[53].
Теперь же славный брат его Гийом,
Что дядей был неверскому барону[54],
Он был в то время каждому знаком,
Как рыцарь, что боями закалённый.
Он получил от матери своей
Дижон, что был прекрасней и милее[55],
Читатель мой, понять меня сумей,
А я же расскажу о нём скорее.
Он был тогда известнейший поэт[56],
Но крест он принял, позабыв былое,
Он был великой Верою согрет
И тот поход стал для него судьбою.
Он множество дарений совершит,
Займёт он деньги под залог доходов[57],
Он станет войску, словно верный щит,
Пройдёт он все печали и невзгоды.
Он будет рядом с братом день и ночь,
Храня покой, советом помогая,
Он будет рад все беды превозмочь
И станет князем сказочной Ахайи[58].
Вот я сказал о нём так много слов,
Ну а теперь же с ним проститься надо
И тех, кто славный крест принять готов
Окину я одним лишь только взглядом.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ.
ДРУГИЕ БАРОНЫ, ПРИНЯВШИЕ КРЕСТ.
Теперь, читатель, очередь пришла
Назвать всех тех, кто с ними будет рядом
В часы побед и поражений зла,
Я их окину лишь единым взглядом.
И крест свой взял тогда барон Домпьер,
Что назван был в крещении Ришаром
И брат его, для воинов пример
Что Эдом звался по преданьям старым.
И с ними был барон Гюи де Пэм,
Что славу средь боёв добудет скоро
А брат его, что назывался Эм
Пойдёт в поход, но будет просто вором.
Был среди них барон Гюи Конфлан,
Бургундии надежда и отрада.
Там были люди из далёких стран
И мне их описать сегодня надо.
Крест принял и епископ тот святой,
Что был отцом для жителей Отюна,
Бургундии прекраснейший герой,
Хотя он был тогда уже не юный.
Там был и очень славный граф Форе,
Которого все Гигом величали,
Пусть был он строг, как вьюга в Феврале,
Но славный меч его враги узнали.
Вот славные Бургундии сыны,
Что взяли крест, не ведая печали,
Но о Провансцах вы узнать должны,
О них ещё совсем вы не слыхали.
Прекрасный рыцарь славный Пер Бромон
Известен будет, мы о нём услышим,
Он принял крест, как неземной закон,
Посланье Бога, тихий голос свыше.
Вот рыцарей достойных имена
Они свой крест несли достойно очень,
Но смерть идёт по свету не видна
И над людьми неистово хохочет.
Теперь я должен рассказать о том,
Как почил правитель Перша милый,
Он не успел покинуть отчий дом,
Так, видимо, судьба его решила.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.
СМЕРТЬ ЖОФФРУА ПЕРШСКОГО.
Так подошёл Великий пост[59],
Бароны покидали страны,
Но мир, порой, не так уж прост
И смерть приходит к нам нежданно.
Наш славный рыцарь Жоффруа,
Что Першем правил долго очень,
Случайно заболел, сперва,
И вмиг вошёл он в сумрак ночи.
Оставил средства на поход,
Их брату поручив, Этьену,
И этот брат вперёд пойдёт,
О чём узнаем непременно.
Наверно, так желал наш Бог,
Он Жоффруа забрал с собою,
Душа, где Веру он берёг,
Умчалась в небо голубое.
Теперь, она взирает пусть
На тот поход, что будет скоро,
В нём будут радость или грусть,
Победы и судьбы укоры.
Великий траур был в тот час
В земле, что Жоффруа родила,
Но Веры свет ещё не гас,
Всё так же крепки наши силы.
Теперь же мы закончим речь
О том, как избран предводитель,
Венеция, как место встреч
Нас ждёт, Вы на неё взгляните.
[1] Эд( Одо) III (фр. Eudes III de Bourgogne, 1166(1166) — 6 июля 1218, Лион) — герцог Бургундии с 1192 года, сын герцога Гуго (Юга) III и Алисы Лотарингской.
[2] Эд, старший сын герцога, будущий Эд III было всего двадцать лет, когда он в 1186 узник короля Филиппа Августа. Король Франции положил конец непослушание своего отца Хью III к короне, захватив замок Шатильон-сюр-Сен, где Эд командовал гарнизоном.
[3] После поражения в Шатийон-сюр-Сен , Гуго III полностью посвящена вассала короля Франции. В 1190 герцог присоединился король Филипп II Август в Moranc; , а оттуда они идут вместе в Святую землю в Третий крестовый поход , намереваясь вступить в Генуе.
[4] В его отсутствия, отец доверил Эдду управлять землёй. Он станет Герцогом только после смерти отца.
[5] Герцог Бургундии Гуго III умер на 25 августа 1192 в Акко в Палестине
[6]Когда отец умер, Эду, его старшему сыну было двадцать шесть лет.
[7] Существует никаких реальных археологических раскопках в городе Дижон. Существует множество подтверждений, что поселения там были ещё в эпоху неолита.
[8] Около Дижона находили их поселения.
[9] Из всех древних городов на французской оси север-юг, нарисованные на задней полке Бургундии, только Бон и Дижон были так важны. Римской дороги проходит оси юго-запада на северо-востоке,
[10] С пятого века, Дижон стал резиденцией епископов, что произошло в 407 году и продолжалось в течение четырех столетий.
[11] Арабы вторглись в 725, но их вытеснили норманны в 887 году.
[12] Тибо I, граф Бар-Ле-Дюк был, как и последний, внуком Тибо Великого. Оба эти синьора — Эд III Бургундский и Тибо I Бар-Ле-Дюк являлись родственниками французского короля (в силу того, что Людовик VII был женат на Алисе Шампанской).
[13] Рено II (фр. Renaud II; нем. Rainald II; ок. 1122 — 25 июля или 25 ноября 1170), граф Бара и синьор Муссона с 1149, сын Рено I, графа Бара и синьора Муссона, и Гизелы, дочери графа Водемона Жерара I, представитель Монбельярского дома.
[14] Матерью его была Агнес де Блуа (ум. 7 августа 1207), дочь Тибо IV, графа Блуа и Труа.
[15] Брие (фр. Briey) — округ (фр. Arrondissement) во Франции, один из округов в регионе Лотарингия (регион).
[16] Стене - округ в Мёзе.
[17] Он стал графом после смерти отца 25 июля 1170 года.
[18] Тибо отправился вместе с братом Генрихом в Третий крестовый поход, но тот был убит в 1191 году при осаде Акко. Генрих не имел наследников, и титул графа Бара перешел к Тибо.
[19] Возвратившись в Европу, Тибо посвятил себя увеличению его территориальных владений, вступив в брак с богатой наследницей. После смерти в 1196 году графа Люксембурга Генриха IV Слепого, не оставившего сыновей, император Генрих VI передал Люксембург графу Бургундии Оттону I. В 1197 году Тибо приобрел графство Люксембург, женившись на 11-летней единственной дочери Генриха V Эрмезинды, и завладел огромной территорией между Францией и Священной Римской империей. Тибо I договорился с Оттоном, в результате чего тот отказался от Люксембурга в пользу Тибо и Эрмезинды. Тибо также приобрел графства Дарбюи и Ла Рош-ан-Арденн, но ему не удалось вернуть маркграфство Намюр, раннее принадлежавшее Генриху Слепому, а затем переданное его племяннику Бодуэну V, графу Эно. Император Оттон IV Браунгшвейский признал за Тибо графство Люксембург. Также на Люксембург претендовал маркграф Намюра Филипп I, а Тибо предъявил свои права на Намюр. Окончательным исходом этой борьбы стал достигнутый компромисс в 1199 году. 26 июля по Динанскому договору, с согласия короля Германии Филиппа Швабского, Филипп получал Намюр, а Эрмезинда и Тибо — графство Люксембург, отказавшись от прав на маркграфство.
[20] По историческим сведениям этот совет происходил примерно 25 июня 1201 г.
[21] Здесь имеется в виду Бодуэн Фландрийский.
[22] Монферрат (пьем. Monfr;; итал. Monferrato) — географический регион, являющийся частью региона Пьемонт в Северной Италии. В его границах, изменяющихся в течение времени, располагались одноименные маркграфство, а позже герцогство. Примерные границы включают современные провинции Алессандрия и Асти.
[23] Бонифаций состоял в родстве с французским королем Филиппом II Августом и германским королем Филиппом Швабским, приходясь дядей (или кузеном) первому и дядей второму.
[24] Маркиз был связан родственными узами с домом графов Шампанских (его свояченица Изабелла Иерусалимская во втором браке находилась замужем за графом Анри II Шампанским).
[25] Отец Бонифация Гилельм III Старый (1135—1190?) участвовал во Втором крестовом походе 1147—1149 гг. и долго жил в Палестине, а в 1187 г. в битве при Хаттине попал в число пленников Салаха-ад-Дина.
[26] Гилельм Длинный Меч, граф Яффы и Аскалона, был с 1176 г. женат на сестре Бодуэна IV Иерусалимского (1174—1185) Сибилле, дочери Амори I (1163—1174) (от этого брака уже после смерти отца родился Бодуэн V Иерусалимский (1185—1186), приходившийся Бонифацию племянником).
[27] Второй брат Бонифация, Ренэ, в 1179 г. женился на дочери византийского императора Мануила I Комнина Марии Порфирородной, получил титул кесаря и в качестве приданого супруги город Фессалонику (на правах фьефа). Ренэ был отравлен Андроником I Комнином.
[28] Еще один брат Бонифация — Конрад Монферратский в 1185 г. сочетался браком с сестрой Исаака II Ангела Феодорой и занимал некоторое время видное положение при византийском дворе. Содействовал Исааку II в подавлении мятежа Алексея Враны в Константинополе в 1186/87 гг. Затем, вызвав против себя недовольство придворной знати, вынужден был уехать из Константинополя на Восток
[29] Оказал в 1187 г. серьезные услуги крестоносцам при обороне г. Тира в войне с Салахом-ад-Дином в 1187 и 1188 гг. Женился на наследнице Иерусалимского королевства Изабелле, дочери Амори I, с 1190 г. считался государем этого королевства, 28 апреля 1192 г. был убит ассасинами (мусульманская секта).
[30] Тверия (ивр. ;;;;;;;;;;, греч. ;;;;;;;;, лат. Tiberias, также Тивериа;да) — город на западном берегу Тивериадского озера в Галилее, на северо-востоке Израиля. В 1099 году Тверию захватили крестоносцы и город стал частью Иерусалимского королевства. Город превратился в важный административный и военный центр. В 1187 крестоносцы были разбиты армией Салах-ад-Дина возле Карней-Хитин (недалеко от Тверии).После разгрома крестоносцев город снова подпал под власть сарацин и с 1247 г. постоянно находился под их властью.
[31] В силу семейной традиции Бонифаций был гибеллином. Он поддерживал союзные отношения с Гогенштауфенами во время их войны против ломбардских коммун (1191 г.), сражался на стороне императора Генриха VI при завоевании им Сицилии в 1194 г.
[32] Бонифаций Монферратский снискал репутацию щедрого синьора, при его дворе нашли прибежище прославленные трубадуры Лимузена, Тулузы, Прованса (Раймбаут де Вакейрас — самый известный среди них).
[33] Совет собрался в конце августа или в начале сентября 1201 г.
[34] Имеется в виду женское аббатство св. Марии Суассонской
[35] Имеется в виду Иерусалим.
[36] По источникам маркиз действительно получил в свое распоряжение деньги, собранные и завещанные графом Тибо III Шампанским для надобностей крестового похода. По некоторым данням эта сумма составила 25 тыс. марок.
[37] Одним из них, был вероятно, Пьетро из аббатства св. Марии в Лочедио, в диоцезе Верчелли. Его имя встречается в различных источниках, повествующих о Четвертом крестовом походе. Другим аббатом, как полагают, являлся де Трапп.
[38] Имеется в виду Церковь святой Богоматери в аббатстве Святой Марии под Суассоном. После Великой французской революции от монастыря с виноградником и от церкви осталось только два окна северного трансепта, примыкающего к другой монастырской церкви Св. Пьера XII в.
[39] По-видимому, Фульк как официально назначенный папой римский проповедник крестового похода и Нивелон Суассонский как высокопоставленный церковный иерарх собственноручно пришили крест на плечо маркизу с тем, чтобы придать церемонии особую значительность и торжественность.
[40] Сито; (фр. C;teaux, лат. Cistercium) — старинное аббатство во Франции, родина ордена цистерцианцев, по которому он получил своё название.
[41] В 1098 году святой Роберт Молемский, недовольный упадком строгости и благочестия в Молемском монастыре, с разрешения лионского архиепископа покинул Молем с 20 братьями
[42] Виконт города Бон даровал святому Роберту принадлежавшую ему долину в глухом лесу к югу от Дижона, где выходцы из Молема и основали монастырь Сито.
[43] Лишившись настоятеля монахи Молема раскаялись и обратились к папе с просьбой вернуть святого Роберта на пост аббата, согласившись при этом строго соблюдать правила, на которых настаивал Роберт. Он вернулся в Молем, где и подвизался вплоть до смерти.
[44] Святой Альберих, Альберих из Сито (фр. Aubry de C;teaux, лат. Albericus Cassinensis; ? — 26 января 1108 года) — католический святой, один из основателей ордена цистерцианцев, второй по счёту аббат монастыря Сито после святого Роберта Молемского.
[45] Святой Альберих составил устав «Instituta monachorum Cisterciensium», в основу которого лёг устав св. Бенедикта, и на котором впоследствии основывался утверждённый устав цистерцианцев. В качестве монашеского облачения для братьев нового ордена святой Альберих ввёл хабит белого цвета с чёрным наплечником.
[46] Стефан Хардинг (англ. Stephen Harding, фр. ;tienne Harding; ? — 28 марта 1134 года) — католический святой, один из основателей ордена цистерцианцев, третий по счёту аббат монастыря Сито после святого Роберта Молемского и святого Альбериха.
[47] В 1119 году Стефан Хардинг написал новый устав ордена Carta Caritatis (Хартия милосердия), который в том же году был утверждён папой Каликстом II. Организаторские способности Стефана Хардинга позволили ему создать стройную систему управления орденом, растущего с исключительной скоростью, и добиться того, чтобы во всех монастырях ордена соблюдался такой же строгий порядок, как в Сито. Во главе ордена стоял аббат Сито; он должен был ежегодно объезжать все монастыри ордена или посылать вместо себя одного из аббатов. Главный аббат, вместе с четырьмя аббатами старейших монастырей составлял коллегию, управлявшую делами ордена под непосредственным надзором со стороны папы. Высшей инстанцией являлся генеральный капитул, собиравшийся раз в год в Сито; аббаты ближайших монастырей должны были ежегодно принимать в нём участие, аббаты более отдаленных — через более продолжительные промежутки времени. Стефан Хардинг также ввёл в ордене систему визитации, внезапных проверок состояния монастыря представителями других монастырей.
[48] В 1113 и 1114 году были основаны два первых дочерних монастыря — Лаферте и Понтиньи, а годом позже Клерво и Моримон.
[49] В католической церкви праздник величания св. креста — 14 сентября 1201 г,
[50] Крест был найден приехавшей в Палестину матерью императора Константина Великого царицей Еленой и иерусалимским епископом Макарием (314—333). В результате раскопок была найдена пещера Гроба Господня, а неподалёку от неё были обнаружены три креста. Крест Иисуса Христа был определён тогда, когда больная женщина, на которую их поочерёдно возлагали, получила исцеление. Святая царица Елена ознаменовала места, связанные с земной жизнью Спасителя, основанием более 80 храмов, воздвигнутых в Вифлееме — месте Рождества Христова, на горе Елеонской, откуда Господь вознёсся на небо, в Гефсимании, где Спаситель молился перед Своими страданиями и где была погребена Божия Матерь после успения. В Константинополь святая Елена привезла с собой часть Животворящего Древа и гвозди. Равноапостольный император Константин повелел воздвигнуть в Иерусалиме величественный и обширный храм в честь Воскресения Христова, включавший в себя и Гроб Господень, и Голгофу. Храм строился около 10 лет. Святая Елена не дожила до освящения храма; она скончалась в 327. Храм был освящён 13 сентября 335. На следующий день, 14 сентября, установлено было праздновать Воздвижение Честного и Животворящего Креста.
[51] Эд де Шанлитт (год рождения неизвестен — май 1204) — знатный рыцарь, младший внук графа Гюга I Шампанского (отсюда прозвище — «шампанец») и Эльзы Бургундской.
[52] Гюг I Шампанский поверив в «диагноз» медиков, будто он неспособен иметь детей, отказался признать своим сыном Эда I Шампанца (прозвище было вырезано на его печати).
[53] Гийом де Шанлитт (? — 1208?) — потомок Гюго I и Эльзы Бургундской, состоял в третьем браке с внучкой Людовика VI Толстого.
[54] Он приходился дядей (по жене) графу Эрве Неверскому.
[55] Гийом де Шанлитт являлся виконтом Дижона и держал эту синьорию от матери.
[56] Известен как автор произведений куртуазной поэзии (сохранились отдельные отрывки).
[57] Взяв крест в 1201 г., в 1202 г. совершил много «благочестивых дарений», заняв 300 ливров у ростовщика Пьера Капитуш под залог доходов с Шанлитта и рент с шампанских ярмарок.
[58] Гийом де Шанлитт стал синьором всего северо-западного Пелопоннеса — в одном из писем от ноября 1205 г. Иннокентий называл его «князем всей провинции Ахайи».
[59] В 1202 г. Великий пост приходился на время с 27 февраля по 7 апреля.