Поэма состоит из ряда разделов (кроме пролога и эпилога), чьё содержание, на мой взгляд, во многом совпадает с возникающими музыкальными образами Рапсодии.
Возле названий разделов указаны времена начала и конца соответствущего музыкального отрывка по акустической записи произведения в исполнении композитора при сопровождении Филадельфийского симфонического оркестра.
Запись произведения - на сайте senar.ru (Сенар» - СЕргей, НАталия Рахманиновы) - снабжена временной дорожкой. Это позволит читателю курсором на ней найти время начала музыкального отрывка и слушать его.
**
См. также http://www.stihi.ru/2011/08/06/1467 - «О Рапсодии на тему Паганини»
Дерзкие вопросы Рахманинову. Пролог 1
Пришли, Маэстро, новы времена
С рекламным блеском, джазовым рыданьем.
И клавиш вдохновенное сиянье
Померкло – важны деньги, быт, еда!
Рапсодия на тему Паганини?..
Ушло былое? Взяли новый стиль,
И модернизма вяжущая гниль
Забила токи творческих извилин?
Да, в теме из «Капричи» итальянца
Причудлива созвучий череда
Загрубленных, в них чудится беда
Танцора, отлучённого от танца.
Рапсодия – лишь модный новодел
Изгнанника из дома родового?
Иль Возрожденье Творчества былого?
И уловить я что-то не сумел?
Мнение автора. Пролог 2
Хоть дважды не войти в струю потока,
Но тени скал на гребнях резвых вод
Живут. И радуют за годом год,
Даря порой новинкою без срока.
Не верится, что волен злобный рок
Гармонию сломать у музыканта -
Её напев - духовное бельканто!
Живуч от корня Родины росток!
Всё связано в подлунном нашем мире -
Полёт на волю, крепости предел.
Почуяв тайну, страстно захотел
Свести слова с напевом вещей лиры.
=====оОо=====
Фома. *0:00 - 1:10*
Гремят аккорды: пьянь бредёт со сна,
Или мертвец восстал из заточенья?
Но гонит мглу каприччио веселья!
Пасхальным звоном всем поёт весна.
Уж в гопаке козак идёт по кругу,
Толпится вкруг него, смеясь, народ.
Себе шутник ватагу соберёт.
Закружит в пляске огневой подругу.
Мирные видения. *1:10 - 3:25*
Смеясь, плывут над миром облака.
Трепещут жаворОнки над лугами
Сияет злата Лавра куполами,
Благую весть несут колокола.
Стада бредут привычными путями,
Стремясь к полудню в тень на водопой.
Воз, неспеша, влекут волы домой.
А петухи горланят за плетнями.
Привычный мир, довольный сам собой,
С трудом неспешным, с тихою любовью.
Забытое здесь обернётся новью.
Тут каждый ладит с выпавшей судьбой.
Когда брюхо подвело. *3:25 – 4:25*
Простились небеса с закатом алым.
Брёл с праздника в полях семинарист.
Был давеча ещё шумлив, речист,
Теперь голодным плёлся и усталым.
И как назло – нигде ни огонька,
Чтоб на ночлег к кому-то притулиться.
В тумане лес. Кричит ночная птица.
«Эх, хлеба бы да крынку молока!»
Чу! Взлаял пёс! А вот белеет хата!
Скатился бедолага с бугорка,
В ворота бьёт голодного рука,
Но брань старухи злобная - обратно!
Впустить всё ж упросил семинарист.
Эх, если б знал, что ждёт его в грядущем!
Сбежал бы в лес, из веток сплёл бы кущи -
Остался пред людьми и Богом чист!
Скачки с ведьмой. *4:25 – 6:20*
Загадочно сквозь мрак сверкнув очами,
Пантерою загривок оседлав,
Метлой семинаристу наподдав,
Погнала вскачь под лунными лучами!
Был нечистью прозрачный воздух полн
Над водами, лесами, городами.
Открыв Булгакова, прочтёте сами
О лёте ведьмы средь зефирных волн.
Под блеском звёзд, среди мышей летучих,
Над трепетом русалок дивных форм,
Он, чуя, что пойдёт чертям на корм,
Молитвы вспомнил, коим был обучен!
Костистые ослабли клещи хватки.
Ещё два заклинанья произнёс,
На плечи ведьме тело перенёс,
Рванула та под ним во все лопатки!
Он гнал её, полена не жалел.
Она бежала, плакала, слабея,
Вдруг всхлипнула: «Так бегать не умею!»
А он, над нею вставши, обомлел!..
Красавица. *6:20 – 7:30*
Пред сотворённым в ужасе, немея,
Он на траве красавицу узрел:
«Её он бил? Полена не жалел?!
Что ж это он своей рукой содеял?!
Что ж был за морок лунной черноты,
В котором стал он извергом, зверея?
Была же ведьма! Был он рядом с нею!
Но давит грех убийства красоты!!!
Быть ангелом чистейшей красоты
И ведьмою? Нет, он не разумеет!
Что ж душу ей спасёт и отогреет?
Кто уведёт её из вечной темноты?
Ночной туман разредил света гребень.
Бежит от тела прочь семинарист:
«Да, нечисть! Но и сам душой нечист!
Где денег взять и заказать молебен?»
Горе отца. *7:30 – 8:50*
Такой беды я не пошлю врагу!
Дочь присмерти нашли неподалёку...
Кто красоту увечил так жестоко?
За что? Умру - понять я не смогу!!!
Шепнула: «Отыщи семинариста,
Ему вели отходную читать...
- А как его? - Фомою его звать...» -
И отошла под солнышком лучистым.
Летите в Киев! Всё вверх дном поднять!
Фому сыскать, пусть пьяным и немытым!
Во весь опор сюда его везите!
Ему велю её и отпевать!
Гнев отца. *8:50 – 10:05*
Не смеет челядь взгляд поднять на пана.
Гонцы в пути. Так что ж случилось с ней?
За кем в погоню ярых гнать коней?
Быть может месть залечит сердца рану?
Всё - пустота, и жизни больше нет.
Нет веры ни себе, ни преданной охране.
Стать жертвою какой-то тайной дряни,
Сломавшей подло драгоценный цвет!
Вскипает мозг, следы перебирая,
Отмстить бы страшной карой, но кому?
И даже кровью смыв врага вину,
Не сделать чуда, не войдёт живая!
Молва. *10:05 – 11:07*
Не знал старик, но ведомо толпе,
Что дочь околдовала нечисть злая.
Приходит в дом, порой, беда лихая -
Известно всем, но скажут ли тебе?
- Ну, кто рискнёт – отцу откроет правду?
Кто гнев уймёт и как докажет? Чем?
- Любовь слепа, известно это всем.
И мщенья панночки, сосед, не жажду.
Беда к усадьбе шла, не торопясь.
Гнильцой и мхом вся заросла церковка.
На образа и глянуть-то неловко.
Попа в ней не встречали, отродясь.
Заупокойное чтение. «Dies irae». *11:07 – 14:20*
Фому оставили над гробом в храме.
Дверь заперли снаружи, не спросив.
Чихнул от пыли, свечку пригасив, -
Завеса паутин пред образами.
Семинарист лоб потный окрестил:
«Коль выпало, так завершай же дело,
Спасём-ка душу, раз уснуло тело!»
Но на полу круг мелом очертил.
Красавица лежала как живая...
Кто ж бедную бесовством погубил?
Кто про уход за храмом позабыл?
Ах, мне ль мольбой её приблизить к Раю?
Призыв к любви. *14:20 – 16:50*
Слова надежды добавлял к словам
Книг ветхих, добрых, с истиной прощальной;
Пел о любви в экстазе величальном -
Свет возвращался к тусклым образам!
Он озарял угаснувшую роспись:
Казалось, наступают чудеса -
Сквозь кровлю проступили небеса,
На крыльях птиц в мир полетели вёсны!
Доверие вошло в забытый храм.
Вернулись благозвучные распевы.
Улыбка на устах уснувшей девы
Счастливо устремилась к облакам!
Крылом в крыло, подруга дорогая,
Торжественно парим мы в вышине,
Навстречу солнцу, гимн творя весне,
Божественной мелодии внимая!
Ты об руку со мной покинешь храм,
Нас мир приветит величальной песней
В любом краю мы будем только вместе –
В глухой ночи, средь дня и по утрам!
Крах надежды. *16:50 – 22:05*
Молясь, дружок, знай строго свою меру
И не вменяй сурово небесам
Того, что неспособен сделать сам,
Не задевай божественную сферу!
Ты можешь Бога сильно рассмешить,
Амбиции свои поведав миру!
Потом своей бренчливой лирой
Захочешь остро печку растопить!
Не поддержали ветхие иконы
Семинариста страсти огневой.
А мыслят, кроме сердца, головой
И ведьмы. Но по собственным законам!
И пусть журавлик по небу летит:
Тоска для ведьм - интриг и свар там нету!
Назад, семинарист, прочь сладкую конфету!
Рисуй-ка круг, ты скоро будешь бит!
Бегут из пьяно озорнО копытца.
Мир Подземелья сквозь оркестр рычит.
По храму чёрный гроб, свистя, летит,
Бьёт нечисть окна, чтоб к Фоме пробиться!
Увязли в горле нужные слова,
Живые корни лезут в щели, в двери,
На чад свечей хвостами машут звери,
Грозит оскалом смерти голова!
Упал Фома от страха бездыханно,
Когда Вий «Вижу!» страшно прокричал.
Петух прокукарекал – и финал!
Но бесов храм пленил. Напостоянно!
=====оОо=====
Эпилог. О загадке
Так навязал звучанье Новый Свет,
И от него в Рапсодии так больно?
И нет Руси, где было песне вольно?
Есть бизнес, где до нас и дела нет?
Или Сергей собрал их за столом -
Никколо со смешливым Николаем:
Рапсодией загадку загадали
В таверне под мерцающим окном?