А лето на исходе, говорят.
Но холодно, по-петербургски сыро,
На старомодный, декадентский лад.
А остальные три десятых мира
Ни мне, ни ей ничем не тешат взгляд.
И только львы, забытые на стройке,
Окаменевшие сто тридцать лет назад,
Увидят наши отраженья в Мойке.
И никуда не поздно, не пора.
И только убежать из той помойки,
Из пасти безымянного двора
И, съёжившись, стоять у парапета,
Чернилами на кончике пера,
И наши два прозрачных силуэта,
И зажигалка, сонная с утра.
И только две промокших сигареты,
Как путники, пригрелись у костра.