Так хоронят,но не живут,
так болеют всю ночь под пледом.
Мне казалось,что все умрут.
Мне казалось,не будет лета.
И апрель лепестки кружил,
словно снег, - ни бежать,ни греться.
Отдавая остатки сил,
замедляло удары сердце.
Но /что странно/ на той войне
ощущалось по клеткам кожей:
нужно всем воздавать вдвойне,
на войне нет чужих,прохожих...
Я корабль,осевший на мель.
Полдень. Порт. И жара плюс сорок.
Где-то в памяти жив апрель,
где-то в памяти,как осколок,
как раненье,как первый шаг
после долгой тюрьмы постельной,
небом стелется грозный флаг,
говорит о чужом спасенье.
Говорит,что остался жив,
кто разительно был мне дорог.
Там апрель лепестки кружил..
Здесь - тоска и жара плюс сорок.
Я, прощаясь, спешу простить
расставанию неизбежность.
Горизонта тянется нить.
Море спит полотном безбрежным.
Там был смысл отчаянно жить,
с губ стирая промокший порох.
Там апрель лепестки кружит..
Здесь - тоска и жара плюс сорок.