Невинный грех в объятьях искушенья
пьянил рассудок дьявольским вином.
Нагая страсть скользила легкой тенью,
сжигая плоть взбесившимся огнем.
Изящество, распятое любовью,
тонуло в чувствах слившихся надежд.
И ночь, сжимая черные ладони,
скрывала стыд от сброшенных одежд.
Шальной соблазн, спускаясь по спирали,
рвал цепи грез влюбленности хмельной,
Желанья ароматом возбуждая,
толкали в омут страсти роковой.
Каприз поил напитком сладострастья
греховность обнаженных чувств,
Пульс отбивал staccato в ритме танца
на плахе сердца в миг ночных безумств.
Простушка нежность, растворив смущенье,
в бокале ласки, выпитом до дна,
Безропотно дарила наслажденье,
сплетая змеевидные тела.
Душа взлетала, расправляя крылья,
свой Божий профиль, пряча в темноте,
Княжна Любовь - замысловатый вензель
оставила на белой простыне.