Дом на улице колыбельной,
занавешенных окон бельма,
трав некошеных самотёк.
Три старухи, коза, кобыла,
чья-то псина, что цепь забыла,
на заборе - гнезда моток.
Здесь закат октябрями лисий,
почтальон здесь не носит писем,
телефон не звонит ничей.
Посидят, разойдутся в восемь -
то и верно, покуда осень
бережёт корешки свечей.
И застывшими вечерами
будут долго в шершавой раме
у иконы шептать, пока
на рассвете, до боли росном,
под крестом на родном погосте
не наполнят пустой стакан.