Над водой, грассируя на неровностях волн,
Пронесся крик ни на что не похожий.
Будто бы в день невнятно погожий
Внезапно раздался крыш от дождя стон.
Будто бы капли пронизали дом до цоколя,
А кони героев сошли с постаментов
И, бряцая генералами, процокали
По мостовой, оставляя следы экскрементов.
Этот крик – крик боевой команчей,
Будто солнцеокое в отчаянии: «Банзай!»,
Что так неизбывно, заманчиво
Увековечить в хокку или причудливое бонсай.
Этот крик не посчитаешь за
Тритоново дуденье в раковины устье,
Улиссов вопль: «Развяжите, я прошу вас!» - в слезах
В скрип умирающих корабельных брусьев.
Это крик моря немоты, слитый в капли.
Будто зажатое в кулак море Тирренское
Плачет слезою островом Капри
И замочило штаны рыбаков по коленце.
А море, изрыгивая этот звук,
Будто рожая остров вулканно новый,
Топит сонмище кабелей и сук -
Топит все снова и снова.
Но, уловив извивы, изломы этого крика,
Вдруг понимаешь, что это вопль рыбы истошный,
Славящий Посейдона. И, примкнувшей к клике,
Ей хочется быть вседневно и всенощно.
***