Я могу тебе такое написать, чтобы бабочки да сразу запорхали в животе.
Как никто умею тебя ждать и светиться даже в темноте.
Я - апрель переходящий в май, вся цвету от твоего прикосновения.
Я - конечная черта, за мною край, покрываюсь честными мурашками уже от дуновения.
Мои глаза зеленые-зеленые тебя притягивают, два искрящихся магнитика.
Они, наверное, навечно заколдованы и превратят нас в ярковыраженных истеритеков.
Я умею усмирить тебя своею искреннею ласкою,
А по ночам так тянет для тебя творить, не прикрываясь равнодушной маской.
Когда мы в ссоре я не плачу горькими слезами. Скорее немощно блюю ими,
И тогда мы оба понимаем, как душевно назвать друг друга, так сердце режущим любимым именем.
И броситься в родные руки - самые горячие,
Из памяти наскоро стирать моменты болезненной разлуки,
Смотреть на тебя и долго-долго молчать.
Я не умею и не буду играть с тобой, как кошка хищная с мышкою -
Я не хочу, чтобы наша любовь стала дешовой манерной интрижкой.
Вся тебя так внимательно слушаю, ты умеешь дергать мои веревочки.
Ты вытаскиваешь меня из мыслей прохладным душем, не даешь разбиться на маленькие осколочки.
Мы будем долго-долго смотреть в окно. И вспоминать, вспоминать, вспоминать...
Облакам одно - бесконечно плыть.
А нам крепиться. Ждать.
И любить, любить. Любить.