Смычок струны коснулся снова,
и отступили тишь и мгла.
Изящно музыка на слово
в порыве трепетном легла.
И слово в каждом новом звуке
врезалось глубже в естество,
и в наслаждении, и в муке
рождалось песни колдовство.
Так ты, когда садишься на хер,
в блаженстве стонешь, матерясь,
и будто песня в ритме взмахов
любовной схватки родилась!