Сидела старушка в июльский удушливый полдень
В углу остановки, сменяющей толпы людей.
Сидела давно. Не под крышей в тенёчке, а возле
Как будто боялась быть лишней, испачкать, задеть.
Морщинок клубок оплетает причудливо веки,
Простая косынка и сложены руки крестом.
В безликой толпе ищет взглядом глаза человека,
Чтоб сдавленно вымолвить словно молитву потом:
… « На хлеб бы монетку! И пусть наградит тебя Боже!..»
И снова скользят по спине уходящей глаза.
… С чего же июль, тех, что прОжиты ранее, горше?
И в горле комок, в лабиринтах морщинок слеза…
Я, в солнце июльском купаясь, плыла к остановке,
Спеша раствориться в трамвае, забитом людьми.
И тут голосок прозвучал удивительно тонкий,
Я мимо прошла, задержавшись лишь взглядом одним.
Стояла потом, ожидая трамвайное чудо,
И думала, думала… Что же я делаю? Как?
Как сяду в трамвай и, уехав, я дальше жить буду?
Ведь где-то была, пусть и мятая, всё же Душа!
Что стоило ей, той старушке, на это решиться-
Просить, пряча взгляд, да и гордость свою в узелок?
…Жизнь зеброю крашена. Завтра что может случиться
Ответит, наверное, только всевидящий Бог.
… « На хлеб бы монетку! И пусть наградит тебя Боже!..»
Трамвай уходящий и в памяти пазлы из лет.
Я, словно очнувшись и сбросив ненужную кожу,
Вернулась к старушке, сжимая пригоршню монет…