Я знал, что за холодной строгой маской
И ледяной надменностью томится
Огромный океан добра и ласки
И звонких трав пушистые ресницы.
Ты божество, и я влюблён тобою
В зарницы твоего большого сердца,
В сиянье глаз, пронзившее стрелою
Меня, твоей души единоверца.