(джаз)
Мокрые крылья нависших туч, под ногами седой асфальт,
Съезд всех небесных чинов еще не открыт,
Там, под четвертым ребром все чаще бьется унылый альт,
А в голове - сабвуфер могильных плит.
То, что для неба в порядке вещей, мы называем чудом,
То, что не влазит в формат обзора, мы нарекаем злом,
И вот ты сидишь, злой, как гроза над головой Иуды,
Ты же не знаешь, что небо придет в твой дом.
Первые заморозки. Луна отражается в битом стекле.
Темное небо, звезды как дыры от пуль.
Осень ведет к исходу из Рая небесного в Рай на земле,
В вечное лето, в вечный святой июль.
Мы же не слышим ни арф, ни рогов в поисках зрелищ и хлеба,
Там, где обида слаще любви, правота дороже стыда,
Мы пока что не видим, что там, за старой кулисой неба,
Не подозреваем, что небо идет сюда.
Снова по телику арт - криминал, концепция суммы вещей,
Наш апокалипсис с нами, наш козырь - блат.
Новый язычник с арены торгует пеплом святых мощей,
Петр тихо курит, стоя у райских врат.
Если нет Бога, то у кого мы всю жизнь ожидаем ответа?
Если быть добрым теперь смешно, то зачем доброта?
Мы заблудились в своих городах, пасынки тьмы и света.
Мы же не знали, что небо идет сюда...