Я на брюхе отполз, стал зализывать раны.
Кровь сочилась из них, стала мокрой трава.
А картечь подстригала верхушки бурьяна.
Силы тают во мне, и болит голова.
Слышу топот шагов, кто-то щёлкнул затвором.
И стрелок со стволом подошёл, словно вор.
Я взглянул на него с неподдельным укором.
Хлопнул выстрел сухой, как судьбы приговор.