Прошла тоска восьмидесятых
И девяностых кутерьма.
Жестоких дней остались даты,
А в них история сама.
Прилипли огорченья века,
Прижился горький скептицизм.
Но помня нужды человека,
Стремится выжить организм.
И отстраняет бицепс душу:
«Сиди никчемная во тьме.
Я знаю, что я – самый лучший –
В округе всё подвластно мне».
Так возложивши упованье
На непомерно тяжкий труд,
Отвергли Божие призванье,
Мол, в нем ничтожные живут.
И обольщенные надеждой
На угасанье беспредела,
Мы отвергаем, что мы грешны.
Мы - несомненно, люди дела.
Дел, без молитв, без откровенья,
Что свыше преданным дано.
А значит без благословенья
Опять корабль пойдет на дно.
Жизнь вниз по скрученной спирали,
Иль вверх по тем же виражам.
И, если б, только мы не знали,
Как Бог стучится в двери к нам?
Да, вот опять, как небылица
В уме людском Голгофский крест.
А Он сияет и струится
На всю Вселенную окрест.
***