К ночи тучи собирались,
Рокотал далече гром.
Задержалось солнце малость,
Целовало старый дом.
Не хотело опускаться
За далёкий старый лес,
Много знало, может статься,
Про бесовский нрав небес.
Ночь подкралась кошкой чёрной,
Очертила тёмный круг,
Чтоб её характер вздорный
Ощутило всё вокруг;
Чтоб никто не заподозрил,
Сколько в буйной туче мглы,
Чтоб укрыться было поздно
Свету в тёмные углы.
Громом грохнуло по крыше
Испокону веково.
Гром и сам себя не слышит -
Оглушило самого.
В поднебесье молний стая,
Колдовской затеяв пляс,
Полыхала, будто зная,
Как страшна она сейчас.
И от ярости небесной
Прятал окна старый дом,
И друг к дружке жались тесно
Притаившиеся в нём.
Дом измучился, качаясь,
Приседая и кренясь.
Щели плакали, стесняясь,
Водостоки - не таясь.
"Вот теперь мне стало лучше.
Жаль, мала в июне ночь!"
И большое тело туча
Потащила тяжко прочь.
Всё смела гроза шальная!
Под беззвёздным небом грусть.
Уползла, предупреждая:
"Я сюда ещё вернусь!"
А луна украдкой, жадно
Посмотрела раз, другой:
Цел домишко - ну и ладно.
И скатилась на покой.
...Тишину порвав неловко,
Щёлкнул где-то соловей,
Будто треснула оковка
Крепко запертых дверей.
Робко створки раскрывая,
Облегчённо дом вздохнул:
Благодать вокруг какая! -
И окошко распахнул.
Солнце бережно и важно
Сушит слёзы на стекле.
В ожиданье розы влажной
Дремлет ваза на столе.