Мой бесформенный остров, мой подкожный режим
моя кровь как философ, захотевший сложить
сумасшествие росов и российскую жизнь.
Византия на гербе, в куполах и внутри,
цепь правителей в генах, мы как кубики при
ветреных переменах, на боках "раз, два, три..."
И в бесследные дали дует ветер границ,
прибиваясь в опале к стаям опытных птиц,
чей побег мы застали в поколении ниц.
В то, что птицы вернутся, часто веришь с трудом,
верно связи не рвутся, видно чувствуешь дом.
Если есть где проснуться, легче смотришь на сон.