*на авансцене около стола*
ПЕРВЫЙ ДОМИНИКАНЕЦ:
Вот так или примерно так их состоялось рандеву.
Явило Карлу некий знак дитя, рожденное в хлеву.
ВТОРОЙ:
За ней поднялся весь народ!
ПЕРВЫЙ:
Не от великого ума.
ТРЕТИЙ:
И что? Ужель тебя гнетет сословных предрассудков тьма?
ПЕРВЫЙ:
Она явила Карлу знак. И тайною сей знак покрыт.
Случилось чудо. Слабый злак пробился к свету сквозь гранит.
Ее признал и двор, и трон. Но почему? Открыт вопрос.
ВТОРОЙ:
Возможно, с неба грянул гром? Расцвел венок железных роз
На крышке гроба Сен-Дени, ожил мертвец, запел осел?
ТРЕТИЙ:
Растаял снег среди зимы… Вы оба – клоуны, и все.
ПЕРВЫЙ:
Ночь. Замок. Моросящий дождь. Младенец. Кровное родство.
Второй
Внебрачная, от блуда, дочь самой старушки Изабо?
А значит, Карл – сводный брат? Крест Меровингов на груди?
Ты в двух шагах от адских врат. Иди, помешанный, иди.
ТРЕТИЙ:
Она вошла. Глаза в глаза – простолюдинка и король.
Молчание. Холодный зал. Придворных онемевший рой.
Что понял Карл? Почему, едва она с колен встает,
По августейшему челу струится пот?
ВТОРОЙ:
Как мило – пот.
А почему не кровь?
ТРЕТИЙ:
Момент.
Король меняется в лице.
И это видит высший свет, и даже слуги на крыльце.
Король сражен. И в тот же час, не отобедав, не вздремнув,
Король велит зачесть указ. Велит опустошить казну,
Трубить в трубу, звонить в набат, и лучших рыцарей созвать.
Гремит парадная пальба, доспехи начищает знать,
И девушку, чья речь груба, что и Псалтири не прочла,
Уж носит на руках толпа, и в честь ее колокола
Трезвонят в малых и больших церквях.
И знамя Валуа -
В руках соплячки из глуши!
ВТОРОЙ И ПЕРВЫЙ, хором:
Она идет на Орлеан!