Без самоопровержения, без затейливости и в отсутствии качества. Моя грусть тихо дрейфует в водах апатии. Вокруг серые, свинцовые тучи уже не страха, но чего-то, что уже и хуже и болезненнее, словно отрезали от живого мира. Эскортом сопровождают мое состояние, топимые в волнах безразличия, физические недомогания. Вот, зверский голод, вот мигрень, вот отсутствие аппетита, вот минутное головокружение, а вот, познакомьтесь, вялость и сонливость. Но, их, как было уточнено, заливает водой, и, добавлю, глушит и переворачивает ледяным ветром самобичевания.
Мелкая рябь упреков, исходящих, что с моей, что с чужой стороны, сотрясает тихую, но такую мертвую и холодную гладь бесконечной воды в часы грустного спокойствия. Как раз в моменты неровного, напряженного затишья вечный флот с раздражающей гордой назойливостью как привязавшаяся глупая собака наступает на пятки, стараясь настигнуть и поглотить в пучине верности.
И лишь прорвавшиеся, до невозможности редкие лучи какой-либо радости не на долго снимают напряжение. Но, войдя в закономерность, их исчезновение более стремительное, чем их робкое возникновение, еще сильнее усугубляют штормовое проявление глухой беспощадной безвыходной депрессии.
Весна '06. Наstя Кочетова. Nice Creation.