Осенняя грусть листопада,
печаля, тревожит меня.
И кружится будто ограда...
Листвой золотою звеня,
ложится печаль безмятежно
на поле не скошенных лет,
струится воздушная нежность
и грусти в беспечности нет...
Она исчезает под снегом,
упавшим на золото дней.
Серебряной радостью лёгкой
метель хороводит, за ней
зима торжествуя, степенно
идёт, снегопадом шурша.
По чистому полю мгновенье
ступает, ликует Душа.
Торжественность белая воли
сияет на солнце с утра,
и нет ощущения боли,
лишь легкость в скольженье пера
по строчкам разбросанных мыслей
сквозит одиночеством, в нас
сомнение прячется рысью...
И... слов иссякает запас,
и я умолкаю на время
в тревоге за песню мою...
Ищу золочёное стремя,
и Бога о счастье молю –
увидеть листву на деревьях,
услышать напев соловья.
Во что я Душою поверив,
журчанье услышал ручья.
И вновь заструилась улыбка
осенней печали моей.
Иду я по памяти зыбкой,
где песню пропел соловей.