Прислонился спиною к стене
Там, где руку она держала.
Но вдруг что-то сжалось во мне,
И в ней тоже чего-то сжалось.
Не дошла до стены спина -
На пути своем руку прижала.
И метнула свой взгляд она,
Острый словно клинок кинжала.
Я поймал на себе ее взгляд,
И внутри что-то пробежало.
Почему-то я стал ей рад,
Хоть и было во взгляде жало.
Я смотрел на нее и смотрел,
И она на меня смотрела.
Отворачивать взгляд не хотел,
И казалось, она не хотела...
Вдруг я начал мечтать о ней,
И она о чем-то мечтала,
А потом, когда стало темней,
Я стал думать о чем попало.
А она уронила журнал,
Подняла и вновь уронила.
Я так долго о ней мечтал,
Что помочь был уже не в силах.
А она все роняла журнал,
Намекнуть на что-то хотела.
Я, пытаясь понять, устал.
И мне все это надоело.
Но все так же смотрел на нее,
А она на меня смотрела,
Продолжая дело свое,
Но не мог я понять, в чем дело.
Странным вышел сей эпизод,
То ли руку ей сильно сдавило,
То ли день был не очень тот,
Но не скоро ее отпустило.
Я участно стоял и ждал,
Наблюдая за ней устало.
А потом отобрал журнал,
И ей сразу же легче стало.
Встало все на свои места,
Она медленно взгляд опустила
И разжала свои уста.
Было ясно, ее отпустило.
И сомненье пришло ко мне.
Может все это лишь казалось?
Прислонился спиной к стене
И задумался самую малость.
А в руке я сжимал журнал,
И журнал был ключом к ответу.
Все же руку я ей прижимал!
Все же было со мною это!