Еда

 

Я в двенадцатом трамвае на свиданье жму
И любимой в знак признанья колбасу везу.
Взор мой пылкий и счастливый брошен в никуда.
Вдруг ларёк привлёк вниманье с надписью «Еда».

Это что ещё за диво? Сквозь толпу гляжу
И на всякий случай крепче колбасу держу.
Почему-то вспомнил грили, пиццу, шашлыки,
А затем пельмени, сало, сыр и балыки.

От обилия названий вдруг вспотел живот...
Как с женой я заблуждался, требуя развод.
Из-за курицы на завтрак, рыбы — на обед,
А на ужин, ну конечно, мясо и омлет.

Как мы ссорились с женою из-за ветчины,
А хотя хотелось мира, ласк и тишины.
«То не надо, сё не буду, это мне нельзя», —
Слышала она, бедняжка, вечно от меня.

Стоп машина! На подножку — и бегом к ларьку.
И открылась вдруг картина взору моему:
Сникерс, тампакс и, простите, всякий негатив.
Ну, к примеру, заграничный, тьфу, презерватив.

Да ещё сортов пятнадцать всяких сигарет.
А еда? Еды давно здесь не было и нет.
Если не считать, конечно, жвачку и вино —
Этого добра навалом к нам завезено.

...Почесал живот, затылок, колбасу прижал
И назад, на остановку, быстро побежал.
С самого утра, наверно, меня краля ждёт
И гадает: «Что сегодня милый принесёт?».

Как всегда, важно вниманье. Прав я или нет? Прав!
Ну вспомните хотя бы... Точно — про букет.
Но цветы теперь не в моде — проку ни на грош.
А зарплата — кот наплакал, с голоду помрёшь.

Потому едой сегодня всякий дорожит:
И студент, и академик, и кацап, и жид.
Ну зачем тогда смеяться нагло над едой?
Если уж «Едой» назвался — так и будь с едой.

К сожаленью, сплошь и рядом все наоборот —
За рулем слепец нетрезвый, в казначействе — мот.
Ложь и в жизни, и в газетах... Господи, прости.
Неужели так и будет на моей Руси?