1.
Посредственность странной походкой
шагает по скользкой тропе,
любуется грустной находкой,
собою довольна вполне.
Завидно ей видеть удачу,
успехи Поэта Земли.
Она втихомолочку плачет,
кичится на людях, звенит
своим многословием ранним,
наотмашь стегает подряд;
строкою, словами, и бранным
безмолвием, выплеснув град
проклятий, сравнений обидных
на голову редкой судьбы,
и всё преподносит солидно
во всём фолианте борьбы
за место под солнцем успеха,
больнее кусает, заказ
исполнив. Но мне не до смеха.
Посредственность бьёт про запас.
2.
Конечно, я всё понимаю,
и знаю, что там впереди,
спокойно, как есть, принимаю
издержки зловредной статьи,
написанной странным субъектом
по поводу "лёгких" удач,
облёк фолиантик в виньетку,
сплеча замахнулся палач
на дело святое. Ну что же,
свои пожинаю плоды,
не надо, безумство итожа,
срываться с далёкой звезды
на грешную Землю печали,
дарить красоту за пятак.
Уж лучше бы ветры качали
моё озаренье за так.
Я точно уверен в исходе
безумца газетных статей,
останется мифом в народе,
что тенью он был лишь моей.
3.
Камень брошен и понятно
от него пойдут круги.
Слово сказано невнятно,
но по-своему враги
истолкуют честь и славу
и поднимут вновь на смех
белоснежную купаву,
поднимая планку – грех.
Но волна утихнет... сразу
заблестит цветок любви,
не подмоченную фразу
нам раскроет визави.
Хорошо ли плохо, это
Бог рассудит, что грешно
издеваться над Поэтом,
что идёт себе пешком
по просёлочной дороге
прямо в гору на Парнас,
никого в пути не трогал,
пишет памяти рассказ.