Онегин, я тогда моложе
И лучше, кажется, была,
И я любила вас, но что же,
Что в сердце вашем я нашла?
Как музыкальны эти строки
И мудростью веков в них строгой:
«Но я другому отдана
И буду век ему верна».
А Пушкин встал, поэт известный,
Чей взгляд простершийся в века,
Чтобы найти в нас эту честность
По ней хоть не живем пока.
Он за жену в порыве чести
Встал, что хотя бы на царя,
И мы с той не отмщенной местью
Живем, все чувствуя, что зря.
А Ельцин будто невзначай,
В порыве пользуясь моментом,
Влез в переполненный трамвай
Как свой. Его ж мы в президенты.
Жена ж по имени Наина
По-свойски, сумку взяв, сама
Пошла тогда по магазинам,
Собрать чтоб мужу голоса.
Мы знали Ельцина по Марксу
Той верою, что Ельцин свят.
Топтать в нас стали свет тот яркий,
Отбросить на века назад.
В делах как мы своих гремели
Героями ума, труда.
Теперь что слово, что проели
Богатства те, как господа.
В стране, где столько стало нищих,
А кто работает – не ест,
Гардемаринов взглядом ищет
В нас Пушкин, что была бы честь.
Богатства что проели – шутка,
Чем Родина богата так,
Истрачено на проституток,
На виллы за бугром, счета.
Мы думали, что Ельцин - Сталин
Наладит государства строй,
Но в Белом доме расстреляли
Всех тех, кто денег вел контроль.
И Пушкин видит те реформы
В том, что пришедший господин
Берет страшнее Держиморды
Мзду из казны как мзду за чин.
После семнадцатого года
В страну вернулись господа
На требованье прав народу
Сказать ему: «А ты куда?»
Их много кто в стране при деле,
Занявших хлебные места,
С кем Пушкин снова на дуэли
Так, чтоб Россию отстоять.
Господ тех, кто все не нажрался,
Не знает труд, а олигарх,
Так, что разрушена держава,
Богата хоть страна, ей крах.
Непредсказуем наш оркестр,
Что столько дали нам свобод.
А не меняем слов как место,
Он звуков все не издает.
От демократии бог весть,
Какой идем мы не туда.
Один вопрос: «Где ваша честь?»
У вас нет чести, господа.
В душе у Пушкина свобода,
Во взгляде том, с каким рожден
Народ его, что не холопы.
Добудет все ж себе свободу
В том, выстрелит что первым он.