Наш взвод рассчитался на первый-второй.
Он первым ушел. Я остался вторым.
Он в камне, он в бронзе,
Народный герой.
Всего лишь не вынес июльской жары.
А мне, что жара, я второй, я второй.
Я буду вторым — до поры.
Я тих, незаметен и даже живой
Я вписан навечно вторым.
Ко мне не прикован взгляд из толпы.
Не нужен мне микрофон.
Ведь я не любимчик злодейки-судьбы.
Любимчиком был только он.
Она ему первому голос дала,
Которым он прохрипел.
И с пеной у рта, закусив удела,
Он пел, удивительно пел.
А я в слезливую канул волну.
В том был мой, второго, удел.
Брынчал, ударяя рукой о струну,
Пока он неистово пел.
Ну что ж я второй, а второй не дублер.
Без слов роль — обычный статист.
Господь для него — режиссер и суфлер.
Его ж величали — артист!
Великим поэтом считали, а он
Всего лишь озвучивал роль.
А он усилитель, а он микрофон.
Своею была только боль.