"И дал Иеффай обет Господу и сказал:
если Ты предашь Аммонитян в руки мои,
то по возвращении моем... что выйдет
из ворот дома моего навстречу мне...
вознесу сие на всесожжение".
(Книга Судей 11, 30-31)
*******
Дал Иеффай, вступая в сечу
С аммонитянами, зарок...
А ты летишь ему навстречу,
Легка, как майский ветерок.
Спешишь, как серна, быстронога,
Гордясь победою отца,
Его поздравить у порога,
Пыль сцеловать с его лица.
Но был решен исход сраженья
Той самой клятвой - не мечом.
Ты среди дыма всесожженья
Растаешь кротости лучом.
Подружек юных утешая,
В сердцах оставишь сладкий след.
Господь прославил Иеффая
Твоей победой из побед.
2007
ПРИМЕЧАНИЕ: Данное стихотворение часто вызывает возражения экзегетов-модернистов, считающих, что дочь Иеффая не подверглась всесожжению, но лишь была посвящена Богу, приняв обет безбрачия (назорейства) по аналогии с современным монашеством. Но всесожжение и посвящение Богу, как, например, всех первенцев Израиля, действительно подлежавших выкупу, - cовсем не одно и то же. Древние толкователи сходятся на том, что девушка была принесена в жертву буквально. Лично для меня веским доказательством этого служит установленное впоследствии ежегодное её оплакивание всеми "дочерями Израиля"(Суд.11,40) в течение 4 дней. По существу, мы видим здесь культ национальной героини, который никак не мог возникнуть на почве обычного назорейства. Сравните также обсуждаемый эпизод с 4 Цар, 3-27, где царь Моавитский приносит в жертву своего сына. Несмотря на запрет (Лев.18,21), обычай приносить человеческие жертвы существовал у евреев под хананейским влиянием, как и другие проявления язычества. То, что человеку нашего времени может показаться диким и невероятным, для убежденного ягвиста Иеффая, безусловно одобряемого тогдашними ревнителями веры, было делом чести и религиозным подвигом.