По затопленной, непроходимой траве,
по дорогам, ведущим в бездонную даль,
наступая на небо, бежит человек,
а вокруг пузырится прозрачный асфальт.
Он промок бы давно, если б не был раздет.
Он текуч и стремителен не по годам.
У него по лицу и по телу – везде,
даже в сердце, – струится, струится вода.
Пусть над ним и под ним только капли поют, –
у него эта музыка зреет внутри.
Вереницы ужей, уползая на юг,
совершенствуют глубоководный иврит.
Разлетаются в брызгах молекулы звёзд.
Пешеходные стаи к ночлегам бредут...
Я отдам ему свитер, – чтоб он не замёрз,
пока ищет безоблачный свой Занаду.