Было написано к 40-летию Победы.
Ровесник мой из сорок пятого
В чужой земле, в чужом краю,
Разил огнём врага проклятого
В кровавом, праведном бою.
Он был ничем не примечателен,
Простой советский паренёк.
Ну разве что слегка мечтателен,
Чуть-чуть поэт, но от тщеславия далёк.
В семнадцать лет он знал уже отчётливо,
Что грянет скоро новая война.
И скурпулёзно, тщательно, заботливо
Себя готовил к ней. И вот пришла она.
Пришла, чтоб грязною своей рукою
Сломить советский наш народ.
И кровь текла. Текла рекою
В тот страшный сорок первый год.
Лихой германский генерал,
Занявший пол Европы без труда,
Тогда ещё не ведал и не знал,
Что значит брать России города.
Сама земля огнём пылала
Под марширующим германским сапогом.
И вся страна всё выше поднимала
Отмщенья меч над яростным врагом.
И в той жестокой, страшной круговерти,
Простой советский паренёк,
Не думая о славе и о смерти,
На амбразуру ДОТа грудью лёг.
А немец всё ещё в надежде
Взирал на Волгу, на Москву, на Ленинград.
Но сам он был уже не тот, что прежде,
Всё чаще он поглядывал назад.
Всё чаще, вольно иль невольно,
Он руки к верху поднимал.
И ничего не мог поделать
Лихой германский генерал.
Как зверь гонимый, огрызаясь,
Враг начал всё же отступать.
И, пыль дорог под небеса взметая,
Пошла вперёд родная рать.
И гнал врага пехотный батальон,
В котором службу нёс исправно,
Простой парнишка грозных тех времён,
Что награждён был орденом недавно.
И вот Москва уж салютует
Очищенной от нечисти стране.
Но враг ещё по-прежнему лютует
И рано ставить точку на войне.
Варшаву, Краков, Прагу и Белград
И сотни, сотни сёл и городов
Освободит с боями наш солдат,
Покуда не дойдёт до логова врагов.
Ровесник мой из сорок пятого,
Ты с честью выполнил свой долг!
И разгромив врага проклятого,
В своё бессмертие вошёл.
Позволь же мне от имени народа,
От имени всех сверстников моих
Сказать тебе, что Родины свобода
В руках надёжных и стальных.
Май 1985-го.