Отвернулась от целого мира,
на обоях – знакомый узор:
то ли стертая временем лира,
то ли золотом шитый камзол.
На затылке лежит одеяло,
облегает подушку щека,
затекло пластилиново мяло
очертание мягких лекал.
Завернувшийся локон-наушник,
повторяет вчерашние сны,
и нет сил, приподнявшись, послушать
щебетание пташек лесных.
На душе бесконечно спокойно,
и на майские выпавший снег
пролежит невидимкой, поколе
не поднимется занавес век.
02.05.11