Тома романов, ветхих фолиантов,
Учили нас, как воспевать любовь
и под сиянием небесных бриллиантов
Слова признания звучали вновь и вновь.
Шли времена, сменялись поры года,
Менялась жизнь, традиции и быт.
Глядишь, звезду простую с небосвода
Достать уж вызывает стыд.
А раньше посвящали жизнь любимой,
Слагали песни, вдохновенные стихи.
Любовь, наверно, оказалась мнимой,
Раз делать девушкам приходится шаги.
Не нужно было изнурять себя диетой,
В журналах модных образ свой искать,
Чтобы потом по улицам, раздетой,
Как на сафари до утра гулять.
Великими извечно воспевалось,
Величье женской недоступной красоты.
Из-за нее все по миру пускалось,
Случались войны, рушились мосты.
Все изменилось, все покрылось прахом,
Духовное ушло на дальний план.
Над чистотой, невинностью и страхом
Навис утробный пагубный капкан.
И рыцарство все кануло в пучину,
Да и принцесс навряд ли отыскать:
Повсюду грубые пахабные мужчины
И девушки, умеющие лгать.
Я вовсе, господа, не обобщаю.
И никого обидеть не хочу.
Я говорю о том, что лично знаю,
О том, с чем я мериться не хочу.