на исходе семнадцатой злой весны,
где у краешка мира кровав рассвет,
научился я прятать надежды в сны,
ведь надежды мои с тишиной в родстве.
хоть непросто в ладони держать мечту,
я сжимаю кулак. я учусь летать.
я вбираю поклеточно красоту,
что мне дарит небесная благодать.
чтоб, когда не удастся уйти назад
по разорванной в клочья картинке сна,
просто взять и проснуться, открыть глаза,
улететь из распахнутого окна.
видеть мир у которого нет границ.
слышать кожей сожжённой вселенский крик.
рисовать на холстах безразличных лиц
белозубых улыбок счастливый блик.
есть причины и следствия всех основ –
я, как все не могу быть и не хочу.
мой тезаурус выстроен не из слов,
а из неких, другим недоступных чувств.
оттого я иначе чуть-чуть дышу.
понимая себя, как никто другой,
я разорванным нервом стихи пишу,
хоть кому-то и кажется, что рукой.
в синеве предрассветной, азартно смел,
голос раннего жаворонка звенит.
золотым колокольчиком птичий смех
гонит утро моей тишины в зенит...