Гонимый горькою тоской,
устав смертельно жить так – вечность,
старик искал себе покой,
но в людях находил беспечность
В безумной веренице дней
ни сна, ни отдыха не зная,
привык, что от ворот взашей
брезгливо все лишь отгоняли
Так, двадцать сотен лет назад
он сам прогнал Его от двери,
свинцом обжег небесный взгляд,
дни стали адом за безверье
Вдруг стала бесконечной жизнь,
его отвергла Смерть отныне,
он – вечный странник, вечный Жид,
отчаяние, мольба, уныние..
который год, и век, столетье,
старик отыскивает путь
к Реке, смывающей Бессмертье,
«Прости, мя, Боже, дай уснуть!»
*******************
Жид бродит по Земле с печатью бессердечности,
и нас собою проверяет в человечности..