Упавший низко свод небес
налит груди истомой сочной,
и ночь, как на руке порез,
смывает дождь водой проточной.
И время выпито до дна,
но вечности не стало частью,
и только капелька одна
губами тянется к причастью.
В смятенье света и теней,
и в сути жизни неизменной,
всегда лишь только в ней
мгновение познания вселенной.
Как паутины в осень нить
былые исчезают величины.
Нет смысла, отгорая уходить,
но оставаться – нет причины.
Рассвет растает в новом дне,
и к вечеру затихнет кто-то,
на перетянутой струне,
последней всхлипом нотой.