37. Владимир Селецкий, "Уходил, убегал, уезжал...".
Уходил, убегал, уезжал,
От себя в неизвестные дали,
Но счастливее так и не стал,
Лишь далёкими близкие стали.
И когда я смотрел из окон
Поездов уносящих из дому,
В том краю, что мне не был знаком,
Думал я всё совсем по другому.
Мне казалось там небо синей
И что солнечней солнце сияло,
Что увижу там лица друзей,
Тех которых мне здесь не хватало.
Убегала за окнами жизнь,
В перестуке стальных километров,
И звала незнакомая синь,
Обвевая пугающим ветром.
Но уже не хотел я туда,
Бредил домом, который я бросил,
И уже я не помнил куда,
И зачем меня по миру носит.
И я спрыгивал вновь на ходу,
Чтоб не ждать опьяненным дурманом,
Когда всеми забытый сойду
На последний глухой полустанок.
И опять я срываю стоп-кран,
Вдруг поняв в жизни главное что-то,
И опять, как заблудший баран
Упираюсь в родные ворота.
Здесь душа утоляет моя
Жажду жить у родного колодца.
Всё вернётся на круги своя...
Лишь пропетое вновь не вернётся.
Стихотворение Владимира Селецкого поднимает как минимум две неоднозначные философские темы: возможности "убежать от себя" и "возвращения к родному порогу". Решение их автором довольно традиционно.
Первая тема разрешается с самого начала работы, строками: "Уходил, убегал, уезжал, / От себя в неизвестные дали, / Но счастливее так и не стал..." Мы хорошо понимаем лирического героя, который, утомленный однообразием собственной жизни, стремится в незнакомые края за новыми впечатлениями. Вспоминаются известные строчки из стихотворения Е.А. Кулькина, ставшие эпиграфом к одной из моих работ: "А с судьбой нелады / Всех куда-то увозят". Описанию этих далей, в которых герой ищет спасения от самого себя, посвящены вторая-четвертая строфы, особенно характерны строки: "В том краю, что мне не был знаком, / Думал я всё совсем по другому... / Мне казалось там небо синей / что солнечней солнце сияло, / Что увижу там лица друзей, / Тех которых мне здесь не хватало... / И звала незнакомая синь, / Обвевая пугающим ветром".
Но, уже с начала заключив, что, убегая от себя, невозможно стать счастливее, в пятой строфе автор переходит к развитию темы "родного порога", и следующие три с половиной четверостишия посвящены именно ей. В литературе традиционно разделение мира на "здесь" и "там". Это своеобразный знак дисгармоничности внутреннего (в данном случае) миропорядка. Путь от одного к другому заключается в самоопределении человека: увлечься внешними красотами и сомнительными обещаниями чуждых далей или остаться в родном краю и упорно и спокойно преодолевать трудности. Герой данного стихотворения выбирает второе, потому что только "Здесь душа утоляет моя / Жажду жить у родного колодца".
Заканчивается работа опять же двумя философскими истинами, выраженными в идиоматической форме. Первая - заключает мотив возвращения: "Всё вернётся на круги своя..." Вторая: "Лишь пропетое вновь не вернётся", - утверждает нас в мысли о том, что ничего не дается даром, прежде всего - жизненный опыт покупается ценой лишений и невозвратимых потерь. Композиционно стихотворение получилось вполне стройным, хотя и несколько затянутым по причине немногочисленности ярких и оригинальных образов.
Думается, автор работы хотел прежде всего выразить свои размышления, но, возможно, он пытается также сказать читателям: берегите свою жизнь, свою бесценную молодость, родных и близких людей... Чьим-то умом, конечно, силен не будешь. Но поблагодарим Владимира за преподнесенный урок, ведь, как известно, на чужих ошибках тоже учатся.
Информация по конкурсу: http://www.stihi.ru/2011/03/19/3719.