То был не сон - сирены это пели,
Что увлекают в глубь морских пучин.
Я не хотела знать все их напевы,
И этому есть множество причин.
Их стих всё лгал и ядовым настоем
Питал межстрочье песен роковых.
А я в ответ слагала добрый стих,
Надеясь, что добро чего-то стоит.
Но этот сон - напев сирен ужасный,
Моей души и мыслей наважденье,
Всё подавлял желанье пробужденья,
Чарующий, манящий, сладострастный,
Ласкающий и бьющий по лицу,
К погибели зовущий и к концу.