Питону Юрию
Питон с пером гусиным в лапе
и рюмка водки, и свеча,
и темень без просвета в хате,
струятся строчки всё журча
из-под пера Питона – Юры.
А мы читаем их взахлёб
и не разводим Шуры-муры,
но говорим всё ж часто в лоб.
Что так нельзя, а эдак можно.
Зачем? Он знает, что Поэт,
быть может, в чём-то осторожный,
испуга всё-таки в нём нет.
Он не трусливая натура,
и потому его стихи –
поэзия, литература –
в широком смысле. "А грехи!" –
воскликнет кто-нибудь дотошный.
А у кого грешков-то нет,
но все они давно уж в прошлом,
а впереди – сияет свет.