ОСЕННИЙ ДОЖДЬ
В осеннем городе печально –
идёт по закоулкам дождь,
а вслед за ним седой молчальник
притихший – пробирает дрожь.
Шагать не хочется по лужам,
наверно, молодость прошла,
и седина метелью кружит,
и серебрит мои крыла.
Давно негибкие до звона,
а дождь стучит по ним в ночи.
Смотрю на всё я изумлённо,
а сердце, словно дождь, стучит,
стремится вырваться из клетки
и взвиться птицей в высоту.
Смущённо шепчутся вон ветки,
теряя под дождём листву.
МАЙСКИЙ УЗОР
Нет пока что майских песен,
нету радостных стихов.
Мир зелёный, видно, тесен
для подстрочных в песнях слов.
Ветер кружится и воет,
рвётся песенный простор,
зеленью деревья кроет,
майский стелется узор. –
Появляются листочки
и черёмуха в цвету.
Наступают заморочки.
Чертит самолёт черту
в небе синем до безумья
белую волнистых дней.
И гудят свободой улья,
и озёра всё синей.
НЕ ТО
Весна, поющая капелью
для смерти времечко не то.
Наполнено пространство звенью
и на Душе моей светло.
А летом огород, малина.
Забот, как молвят, полон рот.
До смерти ли, когда с овина
зовёт стремление вперёд.
Пора осенняя светлеет.
Душа обилием полна.
Жизнь зрелым яблоком алеет
и побеждает смерть она.
Зима – мороз и ветер злющий.
Не хочется зимою умирать,
у нас в достатке хлеб насущный,
зачем родных-то огорчать.
Я ПОМНЮ
Я помню цвет осенней стыни
и бело-розовый закат,
где солнце наподобье дыни,
и не вернувшийся солдат
к нам постучал в избу под утро.
И мы ему открыли дверь.
Я узнавал его, как будто
проигнорировал он смерть.
С Того вернулся, видно, Света,
увидеть чтоб старушку мать –
мою бабулю. Значит, Лета
не в силах память поглощать.
Я помню красную рубашку,
косоворотку помню я.
Я в воздухе парил. Не страшно
тогда мне было. У меня
захватывало дух, но руки
ловили крепкие меня,
звучали радостные звуки
велосипедного звонка
катились по деревне нашей,
мы с дядей мчались вниз.
А дядя оказался павшим –
за Родину отдал он жизнь.
ЛОПУХ
Стоит лопух в осенней стуже,
зелёный сохраняет цвет.
И я такой же неуклюжий,
но сохранившийся Поэт
стою в беспамятстве осеннем,
на золото гляжу опять.
В природе много откровений,
но тяжело её понять.
Свою лес сбрасывает роскошь –
пред миром голым предстаёт.
И серая повсюду пошлость
меня безрадостно гнетёт.
ПЕРЕРОЖДЕНИЕ
Закат осенний догорая,
вселяет скуку в Душу мне.
В лесу идёт уж жизнь другая;
там зайцы молятся на пне,
а белки скачут между сосен,
орешки щёлкают они.
Но всё же радует нас осень –
холодные зажгла огни
рябины и калины, листья
пылают золотым огнём.
Становится в Душе так чисто
в перерождении лесном.
КОЛЫШУТСЯ ТРАВЫ
Года улетают в пространство –
себя я понять не могу,
как будто вернулся из странствий.
Стою вот опять на лугу;
колышутся травы, и шепчет
о чём-то своём тишина,
подсолнух склонился и чепчик
свалился ему на глаза.
А ветер, теплом обдавая,
уносит с собой тишину.
Судьба ты моя винтовая,
хвалиться я снова начну.
Послушайте, станете тоже
добрее, быть может, к себе.
Я вам говорю и, похоже,
идёт наперёд по судьбе
не жизнь, суматоха сплошная
в невиданном ракурсе лет.
Себя удовольствий лишая,
поэмы строгает Поэт,
как будто бы доски сухие.
Всё ставит опять по местам,
которые были глухие,
прильнувши к осенним листам.