Раздет и тяжел переспелых небес низ,
Катящих фольгу пузырей мыльных кож брюх.
Тор автострад, тротуаров из глаз людей
Бьет вспышками в стену городских риз.
Соленая правда, в карманах, во рту - соль
С подков каблуков кукол, причесанных в ****ь.
Последний конь на коне высох в край дня,
Сменив диез на растрескавшийся бемоль.
Текут слюни и копоть с горловин труб,
Как в море чернила втекая в брюх синеву.
Я стоны твои слушал, улыбаясь себе,
Пока твои дети, площадь, сжигали твой труп.