"На дальней станции сойду..."
…Вагон поскрипывал, тянулся пейзаж размытою полоской панорамной, размазывалась белая гуашь по выцветшему полю меж холмами. Из дали утренней тянулась стая птиц, похожая на согнутый волосик, торчащий меж зачитанных страниц той книги, что нашептывала осень. Туман прореживался жженою стерней, пробившейся озимою пшеницей, и изредка, дрожащею рукой в размытый пейзаж вкраплялась птица, что, вдруг выныривая, увлекала в лёт, мотаясь между небом и землею. Деревья убегали на восход, маша заиндевевшею листвою…
И вдруг, перебирая переезд, на рельсах заелозив, скрипнув гулко, прощаясь с красотою здешних мест, листом осенним в бездну переулка, мой поезд оторвался от земли, качнувшись грузным увальнем над лесом…
…А где-то в море тлели корабли, скрываясь за прозрачной занавеской…
Еще мгновение, из вида потеряв внезапно ввысь метнувшуюся птицу, пока не просветлела высота, и первый робкий луч не заискрился на кромке купола, заскрежетал состав, заерзал, накренился, изогнулся, и будто бы просела высота, и поезд в эту лунку окунулся…
А я доверчиво смотрел в благую даль, раскачиваясь с поездом на взлете. Колесный стук крошился о хрусталь небесный, дребезжа на тонкой ноте. Так смотрят: пес, виляющий хвостом; найденыш, улыбающийся людям; и нищий, защищяющий крестом себя от притязаний нищих судеб…
И что с того, что в небе нет дорог? И что с того, что воздух так изменчив? Мне незачем, мне некуда, мне нечем…
Ты слышишь, Бог? Ты это слышишь, Бог…
Такая сказочка. Пусть скажут – это ложь, без всяких там претензий на уроки. Мне все равно…
Пустился мелкий дождь: по звукам, по видениям, по строкам…