Он шёл по улице. Ветер, с опустошающей душу интонацией, дул в горлышко пивной бутылки. Шёл молча, поскольку разговаривать было не о чем и не с кем. Гул и шелест, гул и шелест, и, овладевающее всем его существом чувство осознания всего, что происходило вокруг, словно ветер распылял его в суть мира. Он любил такие мгновения. Казалось, что мир с ним предельно откровенен. Тем не менее, он шёл домой, несмотря на то, что хотелось идти и идти. Абсолютно бесцельно идти мимо дома. Хотелось сбежать от всего к чему привык.
- Ну, здравствуй. Что, опять пришёл домой?
Было сложно ответить на вопрос, поскольку он не чувствовал себя дома, не смотря на то, что уже сидел на привычном ему диване и собирался приготовить чай.
- А как же просторы? А..., впрочем, какая разница… чего молчишь!?
- Извини,мне хочется побыть одному. – Ответил он.
- Вы посмотрите на него! Одному ему захотелось побыть! Ты по сторонам посмотри!
Не меняя выражения лица, он медленно просканировал комнату взглядом смотрящим не «на», а «сквозь».
- И что? Чего я здесь не видел?
- А то! Ты один! Или ты ждёшь, что я сейчас вырвусь из тебя, материализуюсь и убегу? Кретин! Ты же сам с собой разговариваешь.
- Я знаю. Меня это не смущает. Хочешь, я тебе имя придумаю? И, кстати, по поводу разговоров с самим собой и кретина: я ведь то же самое могу сказать в твой адрес, ты же тоже со мной разговариваешь. Так что не «я разговариваю», а «мы беседуем». – Некая недоумевающая пауза позволила услышать закипающий чайник.
- Хм… Ладно.… Таак... а что ты там насчёт имени сказал?
- "Северным" будешь? Или может пойдём чаю молча попьём, а потом уж и обсудим этот вопрос, согласен?
- Заманчиво, конечно….- в разговоре вновь образовалась пауза, но уже не от недоумения, а от нерешительности рождающейся мечты. - Про имя ты это здорово придумал. Согласен.
Он взял свою дежурную кружку и отправился на кухню наливать чай. Проходя мимо зеркала, они встретились взглядами смотрящими «сквозь».