Туман был, как кисель, кисель из молока.
То рядом голос звал, то звал издалека.
Плыла моя ладья, ладья моя плыла.
И резали волну без всплеска два весла.
К утру туман редел и голос затихал,
И берег вырастал из неприступных скал.
У этих синих скал, покоя не найдя,
Качалась на воде старинная ладья.